Ребёнок от босса. Научи меня любить

На словах о детях мужчина проводит большими пальцами по моему животу вниз и останавливает их под пупком. В том месте, где сейчас расположена моя матка. И я автоматически крепче сжимаю руки на его рубашке, когда чувствую лёгкое давление. А вслед за ним пульсацию, которая из моего живота бьёт Воронцову в подушечки пальцев.

Тяжело сглотнув, смотрю на босса. Взгляд хаотично мечется по его лицу и никак не может сфокусироваться. От ощущения его рук на своём животе я не могу собрать мысли в кучку.

Я вообще не понимаю, почему мы до сих пор стоим вот так? Нужно отойти. Нужно...

Резко убираю ладони с мужской рубашки, в которую я вцепилась мёртвой хваткой и отскакиваю от Воронцова на несколько шагов.

Когда ощущение его пальцев на моём теле пропадает, а запах одеколона перестаёт ощущаться так сильно, туман в голове начинает постепенно проясняться, и я медленно осознаю смысл сказанных боссом слов.

— Глеб Викторович, — выдыхаю, собираясь с мыслями. — Я не буду жить с вами в одной квартире. Это... это неправильно. Я...

— Глеб, ты чего дверь не запираешь?

Знакомый мужской голос прерывает поток моих слов. Я перевожу взгляд боссу за плечо и смотрю в направлении дверного проёма, из которого через мгновение появляется Стас - брат Глеба Викторовича. Но он пришёл не один...

Глава 53

Глава 53

Инна

— Сынок? Мы... не помешали? Наверное, позвонить нужно было. Я же тебе говорила, Стасик!

То, что вошедшея вместе с братом Глеба Викторовича женщина — их мать, я понимаю ещё до того, как она обращается к Воронцову "сынок". Дело в том, что Стас очень на неё похож. Видимо, сам босс пошёл в отца, потому что с мамой у них мало общего. Черты её лица более мягкие и спокойные, а глаза зелёные как лето, и тёплые, даже добрые я бы сказала.

Она оглядывает меня внимательным и слегка смущённым взглядом, пройдя вместе с сыном вглубь гостиной, где мы с Воронцовым стоим возле журнального столика и глупо пялимся на неожиданных гостей.

Очевидно, босс тоже никак не ждал их появления...

Из-за его молчания я чувствую жуткую неловкость, которая возрастает с каждым новым мгновением тишины. Эта женщина — мать Воронцова, а у меня в животе его дети, то есть её внуки. И мы с ним ещё ни разу не обсуждали, как об этом сообщим ей. Да мы даже не знакомы! И я понятия не имею, говорил ли Воронцов обо мне матери, и знает ли она про беременность, и как так получилось...

Ой, что-то от мыслей меня начинает мутить.

Снова, если что-то происходит в жизни, то всё разом в один день. Это какое-то издевательство!

Машинально опускаю взгляд на журнальный стол, где лежит моя карточка по беременности. Мама Воронцова, которая всё это время наблюдала за мной, прослеживает мой взгляд и тоже смотрит на карту.

До того, как я успеваю оценить её реакцию, суровое молчание, стоящее в гостиной, прерывает Стас.

— Глеб, ну что же ты молчишь? Сдох что ли? Может, представишь уже свою Инну маме и наоборот?

Свою Инну...

У меня аж желудок к позвоночнику приклеивается.

А губы Стаса тем временем растекаются в широкой улыбке, чего не скажешь о Глебе Викторовиче, который буравит брата недовольным взглядом.

Впрочем, в этот момент я босса понимаю. Ну вот зачем его брат так сказал "свою Инну"? Сейчас их мама всё неправильно поймёт, и потом придётся объяснять. А может быть сам Стас всё неправильно понял?

— Нет, вы не так по... — уже открываю рот, чтобы поскорее разуверить их в наличие между мной и боссом каких-либо очень близких отношений, но меня прерывает резкий возглас женщины.

— Ох ты божечки! Ой, Глеб! Что же ты ничего не сказал?! — в два шага она оказывается у журнального столика и хватает мою карту.

По её лицу сначала пробегает тень растерянности, а потом быстро сменяется радостным блеском. Глаза становятся зеленее на два тона, губы расплываются в счастливой улыбке, от которой у меня невольно разливается тепло в груди. Эта женщина будет любить моих детей. Очень любить. И она явно не знала ни обо мне, ни о моей беременности...

— Сынок, ну как же ты мог от мамы скрыть такую радостную новость?! И ведь я даже не знала, что ты с кем-то встречаешься. Не познакомил, ничего не сделал! И вот сейчас стоишь истуканом. Ну разве так можно? А мы вот были здесь недалеко, и машину твою увидели... Как же хорошо, что мы заехали!

— Да, Глеб, разве так можно? — поддакивает Стас, продолжая широко улыбаться.

Так. Ситуация ухудшается и надо что-то делать, потому что Воронцов по неизвестной мне причине молчит.

— Я прошу прощения... Вы... эммм... вы просто все всё не так... — совершаю очередную попытку объясниться, но на этот раз мне этого не даёт сделать босс.

Он неожиданно подходит ближе и по-хозяйски кладёт свою ладонь на мою талию.

— Инна, — обрывает он меня громким голосом. — Знакомься, это моя мама, Ольга Андреевна. Мама, это Инна. Моя... любимая женщина и мать мои будущих детей.