Ребро беса

Официант, высокий стройный парень в белой рубахе с коротким рукавом, удовлетворенно кивнул и быстро испарился. Затем появился вновь, стремительный и гибкий, принес сок и минеральную воду, пояснил:

— Все как заказано, на мой выбор. О вкусах не спорят.

Охранник взял в руки бутылку, прочитал название минеральной воды, одобрительно качнул головой:

— Пойдет.

После этого опять показал официанту на фото и опять спросил:

— Последний раз с мужиком была или одна?

— Удостоверение-то покажи, — попросил официант, откровенно разглядывая клиента и, видимо, не веря, что тот из полиции.

Парень прищурился. Он, в общем-то, догадывался, о чем думал официант, вперив в него свой взор. Охранник, по настоянию Явбака, выглядел как щеголь, чтобы пускать пыль в глаза. Костюм, галстук, белая рубаха, запонки, модная стрижка, самоуверенное выражение на лице. Полицейские в таком прикиде с вопросами в кафе не появляются. Но Явбак был прав, будь охранник в другой одежке, в его легенду никто не поверил бы. Не тот формат для вычурно-красивой Райки.

— Да не мент я, — произнес и как бы с нежеланием выдавил: — Сучка моя загуляла! Понимаешь?

— Понимаю, — отозвался официант, глядя на снимок, и согласился: — Эта может.

Посочувствовал:

— И чего ей не хватает? Мало одного мужика, давай еще кого-то. — Неожиданно спросил: — Слышь, может, она у тебя лесбиянка?

— С чего ты взял? — охранник расширил глаза, изображая на лице крайнюю растерянность.

— Она тут у нас неоднократно ошивалась, — охотно пояснил официант. — Последний раз ее девица ждала. Кстати, твоя шмара с нею в нашем заведении не раз встречалась. Бурно что-то обсуждала. Я не прислушивался, не люблю подглядывать в замочную скважину. Но, похоже, у них что-то не срослось.

— С какой девицей? — парень удивленно с любопытством присвистнул, как будто его задел такой поворот событий. Между тем подумал, что неплохо было бы узнать, о какой девице идет речь. Кто знает, что получится, если сложить одно с другим. Может, какая-то картинка и нарисуется.

— А это ты в ментуре узнай! — растянул губы в улыбке официант. — Вчера здесь мент всех утюжил. Как раз этой девицей очень плотно интересовался. Долго ковырялся, хотел глубже копнуть и нарыть больше.

— Ты и про мою сучку ему рассказал? — как бы настороженно охранник повысил голос.

— Про твою он не спрашивал. — Официант опять провел глазами по снимку, прищелкнул языком: — Слышь, она ж для тебя старуха. Чего ты рыщешь за нею, найди другой предмет.

— В этом деле иная старуха лучше молодой, — напомнил охранник и пояснил: — Эта огонь-баба. Вулкан. Стерва до мозга костей.

— Тогда другое дело, — протянул официант и вновь прицокнул языком.

— А что случилось-то? Почему мент ее подружку выковыривал из вас? — спросил парень и как бы в оправдание пояснил: — Нет, ты понимаешь, я не хочу вляпаться в какую-нибудь грязную историю. С этим бабьем можно загрохотать, как по рельсам. Если проститутка, то не в счет, а если наркотики — сам понимаешь.

— Может, проститутка, а может, наркотики, — безразлично сказал официант и повел плечами. — Это не мое дело. На внешность твоя баба просто краля что надо. Я ее сразу заприметил. Красивая очень и деньгами сорит, как мусорит. Сама кует или тебя доит? По твоему виду не угадаешь, какими деньжатами ты ворочаешь. А может, у нее на шее сидишь?

— Мой вид доводит ее до экстаза, — улыбнулся парень и, делая лицо загадочным, подмигнул официанту.

— Тогда понятно, — растянул губы в улыбке официант. — Где бы мне на такую стерву напасть? Все попадаются, какие в мой карман заглядывают, чтобы опустошить его. Ладно, пойду за блюдами.

Охранник налил в бокал минеральной воды и залпом выпил.

Через два дня он закончил обход кафе и ресторанов по списку и по телефону доложил об этом Исаю, Тот распорядился ему подъехать в больницу и выслушал всю информацию.

Отпустив парня, Исай поковылял на костылях в палату к Корозову.

Глеб прохаживался по палате, иногда поглядывал в зеркало на стене и насупливался. Повязки, бинты, ныло плечо, болели ребра, два из них после взрыва в магазине были сломаны. Все не как у людей. Опухшее лицо в ссадинах и синяках, заклеенных пластырем, походило на лицо закоренелого бандита. Корозов раздраженно стискивал губы. Когда находился один в палате, сдерживать себя переставал, скрипел зубами и сжимал кулаки. Хорошо хоть глаза целы и руки с ногами не поломало. А ребра заживут. Впрочем, он по себе уже чувствовал, что идет на поправку. И даже зеркало начинало фиксировать это.

Исай зашел к нему без стука. Глеб повернулся к двери, окинул его взглядом с ног до головы, глянул на костыли:

— Что нога?

— Пройдет, — неэмоционально ответил Исай. — Не могу лежать, Глеб. Не мое это занятие.

Он откинул челку. На Исае была белая футболка и серые домашние брюки с задранной выше колена одной штаниной. На голени — гипсовый лонгет.