Ребро медали

В начале девяностых годов трудно было стать офицером. На каждый взвод по штату полагались лишь три должности: один – командир взвода, и два старших инспектора. В то время капитан милиции был нереально крупной и значимой шишкой, не говоря уже о майоре и выше. Какие-то сомнительные Гришины кенты гоняли из-за границы иномарки. Одно из таких старых ведер он продал по-дешевке своему командиру роты (сам, правда, без навара не остался). И тот поставил Цапова на вновь утвержденную должность заместителя командира взвода. Получил он звание младшего лейтенанта. И начались первые обиды.

Употребляя после смены водку, он жаловался Ярееву:

– Мне ничего не надо от подчиненных инспекторов. Я сам умею работать, и с голоду не подохну. Но можно же меня раз в год поздравить с днем рождения?! Просто подойти, подарить бутылку водки и поздравить. Ведь я – начальник!

Везучести был нереальной. Во время операции «Чистые руки» местные КПО-шники, вылавливая «оборотней в погонах», занимались тем, чем им не положено было заниматься по статусу и закону. То есть оперативно-разыскной деятельностью. Раздавали деньги и провоцировали на получение взяток. Вот так Гриша и вляпался. Ехал он с заместителем командира соседнего взвода проверять службу. Остановили «влет» машину, водитель которой нагло пересекал все сплошные линии на пригородной дороге. К патрульному автомобилю подбежал нарушитель и сунул в окно сторублевку со словами:

– Я все знаю, виноват.

Купюра плавно легла на парприз. Гриша даже слова сказать не успел. В течение двух секунд патрульку окружили борцы с коррупцией и открыли водительскую дверь, чтобы повязать новоиспеченного руководителя. Но тут порыв ветра подхватил сторублевку, плавно вынес ее в правое открытое окно, и принялся кружить над пшеничным полем. Стадо антикоррупционеров-провокаторов поскакало в поле ловить купюру, безжалостно вытаптывая злаки. Все они начисто забыли о Грише, который подмигнул напарнику и дал газу после того, как тот запрыгнул в патрульку.

Впоследствии Цапова все равно заставили писать объяснение. Но было уже поздно. Купюру так и не нашли, а Гриша ни в чем не признался. Его попросили возместить ущерб и вернуть сто рублей, так как купюра была учтенно-меченой. Цапов не растерялся и показал КПО-шникам дулю. Ему пожелали всех благ (естественно, с намеком), и удалились восвояси, затаив обиду. После этого случая он перестал брать деньги с водителей и переключился на личный состав, потому что такие действия были во много раз безопасней.

Вскоре один из командиров взводов при решении вопросов за «газ» с трижды оформленным водителем был благополучно изловлен, профессионально повязан, подвергнут обструкции и с треском уволен. Это не помешало ему впоследствии устроиться в краевую администрацию, где доходы его даже возросли, потому что масштабы подобной деятельности там были на порядок крупнее.

Цапов тут же прыгнул на освободившееся место, и стал командиром взвода. Вот здесь его способности развернулись, как ему желалось. В течение полугода он разогнал тех инспекторов, которые не захотели ему платить, а остальных быстренько перессорил между собой. В результате он стал знать обо всем, что творилось в его вотчине. Дальше были созданы две новые роты и он, как перспективный молодой командир, стал ротным начальником.

Он постоянно носил куда-то подарки, цветы, конфеты и деньги. Не забывал поздравлять с днями рождений полковых командиров и их жен. Гриша стал всем нужен. Но друзей у него не было. Он кумился только с выгодой. Если человек в дальнейшем переставал быть полезным, кумовство сразу забывалось. Странный факт – с чувством юмора у него все было в порядке, но смеяться он не умел. Смех Гриши был деревянным и ненатуральным. Со временем (видимо, тренируясь перед зеркалом) он научился картинно и жеманно прыскать в кулак, изображая резкий всплеск веселья, но это выглядело как некая суррогатная подделка.

За всю свою жизнь Цапов не прочел ни одной книги. Образование получил (точнее – диплом об образовании) как и все – за деньги. Почерк его таковым не являлся. Так – корябанье птичьей лапой по бумаге. Был он женат и имел детей. Как-то раз (опять-таки по «синьке») он признался, что весь смысл его жизни – семья и карьера. Но была у него все-таки одна большая реальная страсть – автогонки.

Сначала он собирал автохлам. У знакомых мастеров приводил ведра в порядок. Что-то продавал, а на чем-то участвовал в соревнованиях. Когда доходы его ощутимо выросли (теперь платила целая рота), стал выступать на более престижных ралли. Постоянно он искал спонсоров, совался в Управление ГИБДД (иногда – небезуспешно), и – участвовал, участвовал, участвовал. Начал даже завоевывать призовые места.