Речь через завесу. Стихи

изродилось ли или застыло
что-то важное в диком краю.
черной тенью, крадущейся с тыла,
ищет кто-то добычу свою.

видел я часть крушения и бури,

видел веру в глазах у людей.
жаль, но, кажется, нас обманули,
извратили основы идей.

нет, конечно, жизнь очень приглядна,

время лучшее вышло на нас.
и сортир с подогревом, и ванна,
даже есть телевизор и газ.

даже, если совсем присмотреться,

можно жить, как хомяк в закромах.
есть во что поприличней одеться,
интернет есть в неброских домах.

и брюзжать разрешают привольно,

даже хаять и матом на власть.
так с чего мне безудержно больно,
и откуда тоска вдруг взялась?

почему у несчастной России

нет приюта для многих сынов,
правды нет, есть уродов засилье,
и хватает с лихвой кандалов?

нет, здесь что-то такое набито,

на кости образуя мозоль,
сколько было напрасно убито,
и людей рассыпают как соль.

сколько душ погубили за правду.

где та правда? – ответьте теперь.
невместимо оно, непонятно,
как вернуть эшелоны потерь.

нет, не праведны и не злодеи,

но откуда-то выросла в нас:
нелюбовь и вражда к иудеям,
и хребет надорвавший Кавказ.

ведь откуда-то взялись холуи,

неужели безродные псы?
или сами вождям присягнули?
есть же матери их и отцы.

так куда просмотрели в запале

и считаем проценты потерь?
да, конечно: «ведь мы же не знали…».
ну, зато осознали теперь.

ох, боюсь, нас страна смелет в крохи,

изрыгнет из своих жерновов
и взнуздает для новой эпохи
на кругу искупленья грехов.

Ото сна ко сну…

Ото сна ко сну,
От весны в весну
Я душой своей
По земле брожу.

От зимы к зиме,

От весны в весну
В непонятном сне
Я кого-то жду.

И из года в год

От весны в весну
Мой протяжный крик
Бьется в тишину.

Из Венеции…

иди под дождь плясать на карнавал
в объятия масок, падчериц и весел,
и тот, кто в эту воду камень бросил,
давно уже к иным брегам пристал.
так вечер перезвоном бьет салют,
как мы плетемся вдоль старинных судеб,
и никогда таким уже не будет
тот плеск весла, которым призовут
куда-то вдаль под старую обитель,
где жил и я, и ангел мой хранитель,
и эта соль морская у глазниц
сошла с меня, как тень чужих ресниц.

Средь лабиринтов одиночества…