Речи

146. Но что касается врагов, — и пусть никто не думает, что я преступаю совет Гомера, не дозволяющий «злорадствовать над убитыми», не в отмену такого суждения я упомяну об этом, но дабы не осталось не высказанным в числе того, что судьба даровала, и это, — тех, кто не воздерживались против меня ни от какого слова, ни от какого дела, ни от какой хитрости, тех, которым все было мало, раз они не убили меня, и тех, кому было бы приятно, привязав меня мертвого к быку, пустить волочиться по скалам, вот этих людей, которые давно со мною воевали, а обвинить по правде ни в чем не могли, божество успело унести, пока я сохранял спокойствие и не оборонялся от них даже проклятиями. Какая надобность была проклинать их, когда божество знало всякого обидчика, всякого обиженного, повинного возмездию и того, перед кем он обязан ответом. 147. Большинству и раньше смерти приключилось нечто, что у благоразумных людей считается страшнее смерти, узрев много бедствий, затем умереть, в таких условиях. Из них одно и такое, что муж [81], взяв в руку тайный уд прелюбодея, срезал его целиком бритвой.

{81 Срв. vol. III pg. XXI Forster.}

148. Следует к этому добавить незначительный и не малозначащий факт. Может быть, кому нибудь из вас покажется, что я пускаюсь в мелочи, но я знаю, что был задет за живое и потерпел это по важному поводу. Было у меня сочинение Фукидида, мелкого, но изящного письма, и весь экземпляр, столь удобный для ношения, что я сам носил. его, не смотря на присутствие раба— провожатого, и бремя то было удовольствием. Познакомившись по нем с войною пелопоннесцев и афинян, я испытал то, что, вероятно, испытывал и другой кто. По другому экземпляру мне бы не доставило удовольствия снова перечесть сочинение. 149. Часта и многим расхваливая свое приобретение и утешаясь им больше, чем Поликрат перстнем, я привлек похвалами воров, из коих прочих я немедленно уличал, но последний употребил все средства [82], чтобы не быть уличенным и таким образом и спать я переставал, а не горевать не мог. Но и та польза от Фукидида, которая была бы велика для меня, становилась меньше от того, что я с неудовольствием читал по другой рукописи. 150. Но и это однако столь досадное обстоятельство все же судьба поправила. Я продолжал писать о нем знакомым, ст грустью описывая размеры, каков был экземпляр внутри, каков снаружи, и где он теперь, и в чьих руках. Α некий юноша, мой согражданин, купив его, явился читать и учитель вскрикнул: «вот она!», узнав, по приметам, и пришел спросить, не ошибся ли в своей догадке. Взяв его и поступив так, как иной поступил бы по поводу сына, «толь же долго пропадавшего без вести и нежданно объявившегося, я в радости ушел, и в тот самый момент, и теперь чувствую признательность к богине. Пусть смеется кто хочет, что я долго вел речь о незначительном предмете, смех невежи нестрашен, конечно [83].

{82 ηυράν άνηψεν срв. тоже фигурально § 67 οβέννυμι τήν ηυράν, § 179 τα περί την πνράν έκείνην, § 227 εμβαίνω είς χήν πνράν.}

{83 Любовь Либания к чтению, значение в эту пору начитанности видно из многих мест речей и писем Либания. О грудах книг, доставленных Либанию, § 54. Просьбы о книгах к Аристенету ерр. 476. 495.Похвала человеку образованному, как βιβλίων καϊ παιδείας γεμων θρ. 984 cf. orat. XLVI $ vol. Ill pg. 381, 4 άνδρα δεξιόν… νου κα\ βιβλίων γέμοντα. См. ерр. 981. 983. 848. 762. 1004. О старой, полуистлевшей рукописи речей Аристида см. ер. 546.}

151. Но скажу теперь о том, из за чего я в особенности должен бы считаться несчастным. Если несчастен отец, который предал могилам многих детей, провожал много лож, на коих лежали их тела, как не должно относить к числу несчастных и меня, не только многих, но и хороших сынов [84], одних похоронившего лично, других, пришлых, юношей, отправившего в гробницах на родину. 152. Подобно тому, как Фразибул срезал те из колосьев, которые возвышались над другими, так судьба похитила лучших из учеников, начав с поры занятий в Вифинии и дойдя до настоящего времени, постоянно щадя таких, которые не могли бы достигнуть известности, а других, уже прославившихся или внушавших надежды, отнимала. 153. Итак я говорю тем, которые воображают, что, когда спросят: «кого же он у нас сделал риторами?» делают веское замечание, что, явившись в царство Аида, могут увидать их немало. Смерть их была потерей для сенатов, для управления городов, потерей для судопроизводства, лишенного речей в помощь справедливости, потерей для кафедр, которые одни блюдет Гермес, другие Фемида.

{84 Обычно у Либания об учениках, см. примеч.}