Речи

{24 Of. orat. XX § 37 Jo. Chrysost. ad pop. Ant. horn. XXI p. 216 0 sq.}

34. Достоин памяти и эпизод, заключающей благодеяние, оказанное значительному лицу, имеющий отношение не к члену курии, но к тому, кто по происхождению принадлежал городу, множество раз выступал в процессах, отцу многих речей, составленных прекрасно, при отправлении должностей проявившему себя лучше отца в отношении подчиненных, и первых по значению, и вторых, и третьих. Против него клеветник пустил стрелу, из тех стрел, какие свойственны такому ремеслу, и молчание было названо недобросовестной речью.

35. Но тут этот человек, ненавистник несправедливости, выступил против клеветника, противопоставил лжи истину, порочности добродетель, злобе честность, и, что было справедливо, то и одержало верх, справедливое. А он поздравлял оправданного, город и себя, первого с оправданием, город с тем, что не лишился он такого гражданина, способствовавшего его славе, себя же с тем, что исхитил этого человека от беды, подобно тому, как Афина Геракла от Стикса.

36. Хорошо. Так велико это благо, но каким он проявил себя для нас при получении указа о городе? Каким каждый из нас из коих кто не радовался ему больше, чем его душа. От трапезы, уже протягивая, говорят, руку к поставленным кушаньям [25], он оторвался для чтения, молил, чтобы поскорее пришел вечер, поскорее наступил день. В то же судилище он шел не с прежним лицом. Такой румянец был на нем. Он радовался спасению города не менее, чем если бы пришлось такой город взять вооруженною рукою.

{25 Перифраз гомеровского οί δέπ όνείαθ έτοΐμα προκείμενα χείρας ϊαλλον Od I 149 etc.}

37. Когда указом были изглажены самые суровые кары, он, став, где раньше, был венчаем славословиями гораздо большим количеством людей, чем прежде, так как те, которые скрывались, теперь уже появились, спеша в доскам. И здесь слезы, но уже не плача, а радости. Ведь и избавление от зол обычно вызывает у человека рыдания, как было и в ту пору. Город полон был пирующих которые сами угощались среди колоннад, слезы текли по кубкам, не под влиянием страха, но того чувства, что бояться уже нечего. Пьющим удовольствие доставляло питие, а тем, кто глядели, созерцание этого.

38. Одним из них был и этот человек, который после многих увещаний, коими он наставлял город на правый путь, счел уместным принять участие в пиршестве, как было можно, и, обходя возлежащих, которые не вставали с мест, — он не дозволял этого, — своими обращениями в каждому придавал вкуса кубкам, соизволив снизойти с высоты власти, и поставив себя на ту ногу, как соответствовало обстоятельствам, так что, схватив с блюда для смеха соседей рыбу, вызвав тем смех, потом отдал.

39. Тавой устроил он обход и, приняв участие в таком веселье, пришедши домой, вкусил тот самый сладостный из всех завтрак, показывая себя достойным многих изображений, которые можно видеть по всему городу и которые привлекают на себя взоры прохожих и граждан, и пришлого люда, и волосами, и взором, и ланитами, и цветом лица.

40. И в них можно усмотреть характер города. За те многие прежние благодеяния они хотели и этим путем [26] в каждой филе [27] иметь этого человека, дабы располагать и им, во время посещений им города, и его воспроизведением, а в отсутствии его не быть лишенным всякого подобного изображения.

{26 Принимаем корректуру Förstern (s. t.) χαύχγι вм. χανταις. }

{27 (сноска есть — текста нет)}

41. Итак мы молим иметь его, о сообществе с ним и беседе, но государь, внезапным вызовом к себе того, кого он дал нам, порадовал наш город почетом этому человеку и желанием рассматривать вместе с ним важнейшие вопросы, но огорчал нас, лишая нас нашего любимца, в коему одни являлись, дабы наилучше обеспечить свое право, другие, считая достаточным увидать его, а многим, кто не видал, достаточно было того, что, когда ни пожелают, могут придти и увидать его.

42. Так пускай же государь отдаст нам назад того, кто был нам во многом благодетелем, кто являлся подражателем его душе, кто, как государь богам, так сам следовал его воле, кому предстоит узреть сыновей дочери, похожих на него, так как Артемида, которая печется о нашем городе, с особою охотою явится при родах её и поможет, помня, каким и в сколь трудную минуту проявил себя Эллебих в отношении к её достоянию.

Против бежавших (orat. XXIII F=XXIV R)

1. Все мы слышим вести, что все полно трупов, пашни, дороги, горы, холмы, пещеры, вершины гор, рощи и ущелья, что из трупов одни служат пищею птицам и зверям, другие река уносит к морю.

2. Эти вести то повергают меня в горе, то я обвиняю пострадавших и говорю, что те, кто пожали такие плоды бегства, пострадали по заслугам. Можно сказать, они сами навлекли на себя мечи разбойников. Чему они не подверглись бы, оставаясь дома, на то они натолкнулись в своих блужданиях, предоставив себя в жертву людям, давно разбойничающим, и обратив в грабителей других тему что увеличили число обреченных на гибель. Α тех, кто погиб по доброй воле, кто станет жалеть?