Речи

193. Не удивительно, если, превосходя прочие в остальному а в упражнении в мудрости с прочими превосходя и собственные достоинства, город наш приобретает себе поклонников в лице тех, кто является на административные посты, каждому из коих и вступлением в управление, и срединою и концом его служить что-нибудь прибавить городу. Далее, ведь и те, .кому пришлось прибавить, подобно людям, возжегшим богам крупнейшие приношения, живут остальную жизнь с отрадным чувством, имея, о чем рассказывать в беседах как доблестнейшем своем деле, вернее же, будучи в состоянии говорить обо всем, чему свойственно прославлять человека, умалчивая о прочем, гордятся одним этим, в уверенности, что ни когда не постигнет их забвение о их деятельности в наилучшем месте из стоящих под солнцем. 194. И их уверенность понятна. Ведь тот, кто проявил ревность своей души там, где сборища [34] наиболее часты, положил ее на приснопамятную славу, как, полагаю, те из живописцев, которые искусство рук своих принесли в дар в Дельфы. И не бывает так, чтобы те начальники, которым этого возможно достигнуть из царских денег, легко устремлялись к новым постройкам в городе, а те, у кого расходы покрывались из собственных средств, медлили приступить к ним, но те, кто принадлежали к среде императора, больше проникались страстью к тратам здесь, чем к приобретению, и, собрав отовсюду красивый камень. разбрасывали среди города красивый постройки, блистающие, словно звезды, и став указчиками великолепия этого, имели много последователей, задумавших нечто, превышавшее их силы. 195. Здесь тот, кто не возводит дома или хотя бы приобретает его из существующих, если и в высшей степени богат, считается втуне богатым, а кто это доставляет, а в прочем дошел до нужды, заносить себя в число богатых. Поэтому размеры города не стоять, но, подобно тому, как в организме человека, растут день за день.

{34 οινδοι здесь, очевидно, в том же смысле как, ονλλογοι срв. т. I, стр. XVII.}

196. Но пора уже распространиться о положении и величине. И вот, я полагаю, не окажется ни одного из существующих городов, величина коего такова при столь красивейшем положении. В самом деле, начинаясь с востока, город по прямой линии идет на запад, протягивая двойной ряд высоких портиков. Эти портики отделяет друг от друга улица под открытым небом, мощеная камнем, шириною в портик. 197. Длина этих протянутых галерей так велика, что только выровнять такую площадь потребовалось много рабочих рук, а пройти с начала до конца утомительно и такая длина заставляет прибегать к коням, и она так гладка и непрерывна, не сменяясь ни впадинами, ни обрывами, ни другого рода неудобствами, но словно краски в картине, подобранный по воле. 198. Улочки же, беря начало от портиков, идут одни к северу, все время по ровному месту, другие на юг, по предгорьям, постепенно поднимаются, доводя селитьбу до такого расстояния, чтобы сохранилось согласие с прочим планом города и чтобы чрезмерно возвышенным положением она не была как бы на отлете от прочего города.

199. Переступив обрывы и пропасти, включив и их в свои пределы и заняв узкую площадку посреди скатов горы, не подвергает он дома, расположенные у подошвы её, опасности от домов, воздвигнутых над ними, подобно скале Сизифа; но, заняв лишь столько, сколько давал непрерывный подъем, он с количеством соединил благовидность. 200. В своем протяжении гора вздымается подле него, словно щит, высоко поднятый для обороны, а тем, кто живут под этой горою, ничто не угрожает от подобного соседства горы, а источники, поросли и сады, ветерок, цветы, голоса птиц и пользование прелестями весны у них — вперед прочих. 201. Портики похожи на реки, текущие вдаль, а переулки на канавы, от них отведенная. [35] Одни направляют, будучи обращены к горе, к прелестям предгорья, а те, что обращены в другую сторону,—к другой дороге, некрытой, с домами по обеим сторонам её, как будто каналы, прорытые от реки к реке, с целью водного сообщения. И эта сторона заканчивается во многих местах красивыми садами, и последние замыкаются берегом Оронта, 202. Из портиков, как сказано, тянущихся с востока на запад. и простирающихся на такое расстояние, что его достаточно было бы на три города, как раз по средине правого, арки, обращенный во все стороны, с одною общею каменною крышею, дают начало другим портикам, идущим к северу, до реки, при чем находящейся в их районе храм Нимф, высоко вздымающийся в небо, обращает к себе все взоры блеском камня, красками колонн, яркостью росписи, обилием вод. И от них направляются улицы, как от портиков, упомянутых раньше.

{35 О системе орошения см. т. I, стр. 21, 1; 174, 1.}