Речи

15. Что это было так, оказалось на следующий день. Риторы, выступившие с моей стороны, при обилии у них сильных доказательств, выслушивали приказание молчать, а со стороны тех, кто защищал моих противников, ни один аргумент не казался слабым, хотя все они были только тенью таковых. Но когда вынесен был приговор, такой, какого желали шлем и панцирь, тот, кто дал его, сам себя уличал, — совесть не давала ему покою, — и перед своими посетителями, хотя они ни в чем его не винили, разражался всякими клятвами в том, что в самом деле правильно рассудил тяжбу. Это понятно: он считал меньшим злом нечестие в отношении к богам, нежели раскрытие чего нибудь такого, о чем молчание военачальнике предпочел бы. 16. Я же предпочел бы, чтобы он более опасался изменить требованиям справедливости, чем того, как бы кто нибудь не узнал, что он отдал такое распоряжение. Ведь если последнее было справедливо, чего ему было стыдиться, а если нет, зачем он стремился к таким решениям? Если справедливость не была соблюдена и для меня, который так много трудился на поприще красноречия, удостоен твоих грамот и могу рассчитывать на сочувствие бывших учеников моих, что же предполагать о прочих, у кого нет никаких таких преимуществ?

17. Итак вот мои доказательства в пользу того, что такими уловками земледельцев колеблется благосостояние многих домов. Ведь такие земледельцы, двери таких приютов, такие наймы, такие сделки, такие добытки, такие убытки, такие поводы торжества и уныния наблюдаются в каждом городе. Даже из прочих деревень, которым нет возможности так дерзко нарушать право, немало людей, покинув жен и детей, отправляются к этим сильным людям. к таким башням [12], чтобы воспользоваться их беззаконным могуществом. А если выищется кто нибудь, кто станет винить военачальника, последний сразит своего обличителя, заявив только, что это уж его дело, и тем отбояривается.

{12 Срв. стр. 40, 1.}

18. Кому же надлежит положить конец этим способам отделываться от обязательств, кому надлежит сохранить деревни за теми, кто их взял за себя? Твое, государь, это дело. От тебя должен исходить этот дар. Тебе приходится и страдать, и излечить зло, и не закрывать глаз на то, как распространяется это соревнование. Вернее сказать, оно уже долгое время не замечалось и надо, чтобы зло это было наконец остановлено.

19. Иной задаст мне в защиту земледельцев вопрос, разве не позволительно будет им искать себе средств облегчить свое положение. Я бы сказал, таких, какие не противны справедливости, да, недобросовестных — никоим образом. Первым из них является помощь от богов, какая достигается молитвами и жертвоприношениями; затем та, что заключается в отводе потоков, способных повредить полям, и в проведении тех водных источников, от которых ожидается польза полям [13]. Можно, наконец, склонить на милость к себе и владельцев земли, чтобы освободили от одного, даровали другое; если, далее, подчиненные им люди нуждаются в судебном процессе [14] между собою, чтобы владелец выступал за них, за исключением особо важных случаев. Но не следует пользоваться всякими способами помощи себе, если они даже будут противны закону и лишают меня власти над тем, что мне принадлежит. Есть у нас, царь, города на границах с варварами. Так вот, если город одолеваемый другим в каком-нибудь споре или соревновании, призовет на помощь соседей-варваров, такой его поступок можно ли будет снести и одобрить, похвалы ли будет он достоин или скорее наказания? По моему, такой город стоит даже срыть до основания. превратить его в могилу его граждан, дабы не допускать подобных побед. Ведь если и надо было ему одержать верх путем той или другой поддержки, таковая должна была явиться дома, от своих.

{13 Указание на ирригационную систему, срв. § 5, срв. сравнение rat. I § 53, vol. I pg. 109, 20 F, стр. 21.}

{14 Вместо δίκης που, как читает и Forster, Reiske предпочитает δικαστού: «в судье»}

21. Ведь и рабу, который желает получить удовлетворение за то, что потерпел, не подобает обращаться к тому или другому и приступать с мольбою к лицу, коему власть над ним не принадлежишь, отстранив своего господина. Тогда бы он уже не весь принадлежал!, господину, но в немалой части тому, кто помог ему, и стал бы уделять ему и привязанность свою, и свой физический труд. Конечно, и такому рабу возмездия искать следовало, но искать его при посредстве господина. Α чужие слуги нередко способны даже отнять раба у его хозяина, который вследствие помощи ему другого встречает со стороны раба небрежное отношение к себе.