Речи о религии к образованным людям, ее презирающим. Монологи (сборник)

Таким образом, то, что́ часто кажется ограниченностью восприятия, есть лишь его первое пробуждение. Конечно, оно часто должно было обнаруживаться в эту прекрасную эпоху жизни, когда меня коснулось так много нового, когда мне явилось в ясном свете то, что́ прежде я только смутно чуял и для чего я только оставлял в себе пустое место! Часто это должно было враждебно затрагивать тех, кто были для меня источником нового знания. Спокойно смотрел я на это, веруя, что и они некогда поймут это, когда их сознание глубже проникнет в меня. И точно так же часто друзья не понимали меня, когда я, не споря, но и не сочувствуя, спокойно проходил мимо того, что́ в них быстро вызывало горячее и ревностное участие. Не все сразу может объять сознание, и тщетно мечтать о завершении его задачи в едином действии; оно идет вперед без конца в двояком направлении, и каждый человек должен иметь свой способ соединять оба направления, чтобы тем завершить целое. Мне не дано, когда что-либо новое соприкасается с моей душой, пламенным натиском сразу проникнуть в его внутреннее содержание и изведать его до конца. Такой прием не согласуется с духовной уравновешенностью, которая есть основной тон гармонии моего внутреннего существа. Обособить что-либо в своем сознании значило бы для меня быть выброшенным из средоточия моей жизни; углубляясь во что-либо одно, я только стал бы чуждым чему-либо иному, не овладев все же первым сполна, как своим подлинным достоянием. Я должен сперва сложить всякое новое приобретение внутри души, и затем продолжать обычную игру жизни с ее многообразной деятельностью, чтобы новое сначала смешалось со старым и приобрело точки соприкосновения со всем, что уже было во мне. Лишь таким путем мне удается постепенно выработать себе более глубокое и сокровенное понимание: размышление должно не раз сменяться практическим использованием, пока я могу сказать, что я сполна узнал что-либо новое и проникнул в него. Так, и не иначе, могу я приниматься за дело без нарушения моего внутреннего существа, ибо во мне саморазвитие и деятельность восприятия должны, по возможности, в каждое мгновение находиться в равновесии. Таким образом, я лишь медленно подвигаюсь вперед, и мне нужна была бы долгая жизнь, чтобы охватить все в одинаковой мере; но за то мне приходится отказываться от меньшего, чем другим: ибо что я воспринял, то есть мое собственное достояние и отмечено моей печатью; и чем бы моему восприятию ни дано было овладеть в мере, все это будет переработано мною и войдет в мою личность.