Речка за моим окном

ПОКРОВСКИЙ. Евгеша! Евгений Иваныч! Да кто же в этом сомневается! Не меня ли ты спас, непутёвого пьянчужку, от каторги, заплативши за меня все мои долги!

КУРОЧКИН. А у меня благодарность к Евгению Иванычу совсем другого свойства: меня всегда раньше тянуло и манило куда-то на какие-то необитаемые острова, неоткрытые горные вершины и всякие полюса, а оказалось, что всё в этой жизни намного проще, и в поисках прекрасного вовсе незачем уноситься в дальние края. Трезвость − вот, чему научил меня господин Базальтов! Прекрасную жизнь можно создать и у себя дома, прямо на месте!

ГОСПОДИН № 1 (сам себе). Да. Если иметь очень много денег.

ГОСПОДИН № 2. Да что вы там всё шипите?

ГОСПОДИН № 1. Вам бы так, как мне: при таких задатках, как у меня, и не иметь ни гроша в кармане!

ГОСПОДИН № 2. Да что вы знаете о МОИХ задатках и талантах?!

И опять до скандала не доходит, ибо внезапно заявляет о себе поэт Утехин. Как всегда, он очень пьян. И поэтому, становясь на стул, он с трудом удерживается от того, чтобы не свалиться с него.

УТЕХИН. Господа! Минутку внимания! Сегодня имеет место и ещё один юбилей: мой ближайший друг и соратник, сподвижник и вдохновитель − Евгений Базальтов − спас меня от роковой пули и тем самым сберёг для человечества неисчерпаемый источник моего поэтического вдохновения!

Слышны голоса: "Какая наглость! Этот вечно пьяный поэтишка − опять за своё!", "Гнать его нужно! Гнать в шею!"

БАЗАЛЬТОВ. Пусть! Пусть! Продолжай, Утехин! Нам интересно узнать, что же ты откинешь сегодня.

Голоса: "Да-да! Конечно!", "Очень интересно!", "Просим!"

УТЕХИН. Господа! По случаю моего чудесного спасения от роковой пули, я хочу прочесть вам свои воистину необыкновенные, ещё небывалые в истории человечества стихи. Первое из этих стихотворений называется так: "На спасение поэта":

Чуть было не погиб поэт − невольник чести,

И чуть было не пал, прострелянный свинцом,

(Обращаясь к Базальтову.)

Но ты, мне преданный без лести,

Не оказался подлецом!

Ты осознал в сей миг кровавый,

На ЧТО я руку поднимал.

Ты понял, кто рождён для славы,

И кто пред кем безмерно мал.

И что за диво, слышь, Евгений,

Как ты додумался, родной? −

Стать за меня стеной! Горой!

Ты эту тайну мне открой!

Ведь ты, казалось бы, не гений,

Не я, не царь и не герой.

Теряюсь… Ты − простое быдло.

В тревогах шумной суеты

Напоминать уж мне обрыдло,

Сколь я велик и низок ты!

Но я продолжу. Всё ж напрасно

Гремела грозная молва:

"Погиб поэт! Поэт прекрасный!

Его поникла голова!"

(Оглядываясь в зрительный зал.)

Пожалуйста, не смейтесь в ложе!

В партере − тоже, что за крик?

(Базальтову.)

В последний, самый страшный миг

Ты спас меня, кто всех дороже,

И я − главою не поник!

(Переждав шум на террасе и аплодисменты в зрительном зале.)

Так вот же он − наш избавитель,

Почти железный человек!

Он перед нами − наш спаситель!

Ему и мне − хвала вовек!

(Указывает на Базальтова, после чего падает в беспамятстве на чьи-то руки.)

ГОРОДОВОЙ. Господин Базальтов, как вы терпите этого нахала? Дозвольте, я его сейчас выкину в речку − здесь не глубоко, небось не утонет… Или хотя бы выставлю его, поганца, вон?

БАЗАЛЬТОВ. Ну что вы! Что вы! В моём имении должна быть полная свобода высказываний.

УТЕХИН (придя в себя). А теперь, господа, я прочту вам своё второе стихотворение, посвящённое также − моему чудесному избавлению от гибели…

БАЗАЛЬТОВ. Нет уж, дружок, а теперь предоставь слово мне. (Снисходительно потрёпывает пьяного поэта по голове.)

УТЕХИН. Тебе??? (Мотает головою, стараясь что-то сообразить.) Ничего не понимаю: кто ты здесь такой?.. А впрочем: шпарь! Да только покороче!..

БАЗАЛЬТОВ. Господа! В этот прекрасный и радостный день я желал бы ещё раз напомнить вам свою концепцию.

Благоговейная тишина перед диковинным иностранным словом.