Читаем RECKLESS (СИ) полностью

Спустя время Вильям паркуется около моего дома, и я иду последняя, чтобы не подавать виду, что я вот-вот упаду, блять. Не знаю, вокруг все кружится, и какие-то непонятные черные точки появляются передо мной.

— Нет, не сюда, — веду парней за дом, говоря, чтобы они отодвинули металлический бак, за которым была небольшая дверь. Достав из кеда шпильку (у меня такая фишка с тринадцати лет), на что Крис присвистнул, я провела махинации с замком.

Включив фонарик на телефоне, мы спустились в подвал. Честно, была здесь один раз в жизни. Когда мы с мамой переехали и все ненужные вещи засунули сюда. Тут должен быть и мой ящик с игрушками, который мы все не отдадим в детдом.

— И что, нам все коробки смотреть? — вскинув бровь, посмотрел на меня Вильям, а я отрицательно кивнула.

Yuma X – Swimming Pool

Я прошла вглубь и заглянула за диван, где и была розовая коробка с надписью «Ева». Кинув довольно тяжелую коробку на середину, я принялась ее открывать, попутно чихая от пыли.

Смотря на игрушки, сердце трогает ностальгия, и ты понимаешь, что-то беззаботное детство уже не вернуть. На самом дне я нахожу своего любимчика. Уже совсем не белого мишку с оторванным ухом. Глаза почти стерлись, а на животике фиолетовое пятно от красок. Когда-то я умела и любила рисовать.

— Мун, я понимаю, детство в жопе заиграло, но как бы поиграть ты сможешь и позже, — я закатила глаза на высказывание Шистада и перевернула мишку, дергая собачкой по молнии и аккуратно доставая шкатулку. Во сне она казалась больше.

Рядом присаживается Вильям, а затем и Крис, внимательно изучая шкатулку. И я подумываю о том, что они снова знают больше меня. Ну, давайте, не мучайте меня уже, говорите.

— Крис, твой отец… — конечно же, при мне он не смог закончить эту фразу. Как же это бесит. Они достали, серьезно. Я встаю с места и забираю из рук шатена шкатулку, начиная подниматься по лестнице, но останавливаюсь и подбираю мишку с пола, выхожу отсюда.

Да пошли они.

Серьезно, вы бы не взбесились, если бы от вас скрывали что-то после того, через сколько мы прошли?

Да, я понимаю, Кристофер почти ничего не рассказывал о себе и, похоже, не собирается, но, блять, я же не спрашивала что-то сверхличное. Да я вообще ничего не спрашивала!

Специально громко топая ногами, я обошла дом и открыла входную дверь, громко хлопая ей, что, кажется, ведь дом пошатнулся. Я падаю на диван, всё ещё чувствуя легкое головокружение, и открываю шкатулку, сдувая с нее пыль.

Здесь находится небольшой кусочек атласной ткани, и в него что-то замотано. Я открываю его и обнаруживаю колечко с камушком. Синий гранат. Узнаю из тысячи. В детстве мы вместе с папой коллекционировали различные редкие камушки. Рядом лежала совсем небольшая записочка, которую я открыла, и там было лишь два слова: «Горозовой Перевал».

— И тут ебаная загадка? — вою я, запрокидывая голову назад.

Мой взгляд падает на стеллаж с книгами, бью себя по лбу и срываюсь с места, начиная сметать с полок книги, даже не замечая, что кто-то вошел. Наконец я нахожу ту самую книгу в красном переплете и открываю её, сразу же видя на заглавной странице какие-то цифры.

— Помочь? — я вскрикиваю от неожиданности и провожу пальцем по уголку страницы. — Мун, — вздыхает Крис, видя кровь, которая хлещет из моего пальца. Он забирает книгу из моих рук и притягивает мой палец к своим губам, собирая капли крови губами. Это одновременно мило и сексуально. Как злиться на этого засранца?

Рывком он окольцовывает одной рукой мою талию и притягивает к себе, заставляя смотреть в глаза. Такие красивые и глубокие. Безупречные.

— И зачем ты устроила хаос? — вскинул он бровь, на что я кивнула в сторону книги, которую он открыл и тоже хмуро посмотрел на написанные цифры. — Мой отец иногда делал так. Это цифры страниц. На каждой странице должно быть обведено слово, буква, цифра, да что угодно, а затем нужно это все соединить.

Я продвинулась к столу и начала записывать буквы и цифры, которые диктовал мне Крис.

— Бред какой-то, — сказала я, увидев бессмысленный набор букв и цифр.

— Нет, все как-раз-таки логично, — нахмурился Крис. — Когда твой День Рождения? — посмотрел он на меня сверху вниз, а я закатила глаза, — Ладно, 7 июня. Июнь 6 месяц. Мой День Рождения 3 апреля — это 4 месяц. СH — начало моего имени. SH — фамилии. E и M твоего. Вот и выходит CH03E07SH04M06.

PETIT BISCUIT – You

— Господи, да ты чертов гений! — выслушала я его и удивленно посмотрела на него. — Я бы никогда не додумалась. Но почему именно мы? — закусила я губу, когда Крис облизнул свои губы. Боже, парень, не сбивай меня.

— Твой и мой отцы были сводными братьями. Именно поэтому Ник сказал тогда, что мой отец был ему как сын. Но при этом, когда папе нужна была помощь, Ник не оказал её, и он погиб. Его убил хуев Круэл, — он взглянул на меня, и я застыла на месте. Он делится со мной. Я в параллельной вселенной?

— Как это вообще возможно? — прошептала я в недоумении.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Няка
Няка

Нерадивая журналистка Зина Рыкова зарабатывает на жизнь «информационным» бизнесом – шантажом, продажей компромата и сводничеством. Пытаясь избавиться от нагулянного жирка, она покупает абонемент в фешенебельный спортклуб. Там у нее на глазах умирает наследница миллионного состояния Ульяна Кибильдит. Причина смерти более чем подозрительна: Ульяна, ярая противница фармы, принимала несертифицированную микстуру для похудения! Кто и под каким предлогом заставил девушку пить эту отраву? Персональный тренер? Брошенный муж? Высокопоставленный поклонник? А, может, один из членов клуба – загадочный молчун в черном?Чтобы докопаться до истины, Зине придется пройти «инновационную» программу похудения, помочь забеременеть экс-жене своего бывшего мужа, заработать шантажом кругленькую сумму, дважды выскочить замуж и чудом избежать смерти.

Лена Кленова , Таня Танк

Детективы / Иронический детектив, дамский детективный роман / Драматургия / Самиздат, сетевая литература / Иронические детективы / Пьесы
Убить змееныша
Убить змееныша

«Русские не римляне, им хлеба и зрелищ много не нужно. Зато нужна великая цель, и мы ее дадим. А где цель, там и цепь… Если же всякий начнет печься о собственном счастье, то, что от России останется?» Пьеса «Убить Змееныша» закрывает тему XVII века в проекте Бориса Акунина «История Российского государства» и заставляет задуматься о развилках российской истории, о том, что все и всегда могло получиться иначе. Пьеса стала частью нового спектакля-триптиха РАМТ «Последние дни» в постановке Алексея Бородина, где сходятся не только герои, но и авторы, разминувшиеся в веках: Александр Пушкин рассказывает историю «Медного всадника» и сам попадает в поле зрения Михаила Булгакова. А из XXI столетия Борис Акунин наблюдает за юным царевичем Петром: «…И ничего не будет. Ничего, о чем мечтали… Ни флота. Ни побед. Ни окна в Европу. Ни правильной столицы на морском берегу. Ни империи. Не быть России великой…»

Борис Акунин

Драматургия / Стихи и поэзия