Редакция «Дурной славы» (Таинственный дом)

— Мне надлежит нанести еще один визит, и будет лучше, если вы не будете меня сопровождать. Шофер высадит меня поблизости от дома священника.

Леди Констанция Дэкс ожидала появления сыщика.

Она сидела у окна и видела, как он проехал по направлению к Таинственному Дому.

Смита она приняла в гостиной.

— Я навестил лицо, с которым вы находитесь в дружеских отношениях, — сказал Смит.

— Вы имеете в виду мистера Молла?

— Да, — подтвердил Смит.

Леди Констанция не сразу ответила на реплику Смита. Она раздумывала над тем, что ему сказать.

— Я полагаю, вам известно все переплетение обстоятельств, — заговорила она после паузы. — Если вам угодно, я дам кое-какие дополнительные сведения, которые восполнят имеющиеся у вас пробелы.

Смит опустился в кресло и приготовился слушать.

— Вы правы, я бываю в Таинственном Доме, — сказала она, не глядя на сыщика. — Я вам ранее уже рассказала о моей любви к Джорджу Доутону. Он был вдовцом. Вы, должно быть, знаете его сына?

Смит кивнул головой.

— То была большая любовь, любовь с первого взгляда. Джордж Доутон был совершенством — храбр, правдив, искренен и весел. Его известность как естествоиспытателя распространилась далеко за пределы Англии. Я познакомилась с ним в Лондоне. Он познакомил меня со своим другом, ныне покойным Фаррингтоном. В то время, когда Фаррингтон летом жил в Грет-Бредли, Доутон гостил у него, и я узнала его лучше, чем кого бы то ни было из людей.

Она замолчала.

— Наша любовь была безгранична, — продолжала леди Констанция, решив рассказать сыщику обо всем. — Зачем мне таить это? Чего мне стыдиться того, чем я должна была бы гордиться? Свадьба наша должна была состояться в назначенный день, но он неожиданно отплыл в Африку. Джордж Доутон был джентльменом с головы до пят. Все скандальное было ему противно, он с трудом примирялся с современной распущенностью нравов и в этом отношении был, возможно, несколько старомодным. У него были особые воззрения на честь женщины, и он никогда не отступился бы от них. Так он полагал, что мужья и жены, принявшие на себя вину в разводе, не вправе вторично вступать в брак.

Леди Констанция с трудом подбирала слова. Ее тяготила необходимость говорить обо всем этом.

— Я была разведенной женой, — сказала она нерешительно и, собравшись с мужеством, продолжала: — В своей опрометчивости, по молодости лет я приняла на себя вину. Это было безумием с моей стороны. Я вышла замуж за человека, расчетливого и холодного, не любившего меня, за человека с отвратительным характером, способного на любую гнусность, — я была так молода тогда… И я убежала с другим, который освободил меня от жизни с нелюбимым человеком. Я не любила его, наши отношения были чисто дружескими, — я доверилась ему, и он оправдал мое доверие.

То был человек с рыцарской самоотверженной натурой, которому также пришлось тяжело поплатиться за это приключение. Доказательства моей вины были налицо, и мой муж без особых трудностей добился развода. Эта тягостная история со временем забылась, но когда я полюбила Джорджа Доутона, я опасалась, что она снова выплывет и омрачит наше счастье. Мои опасения не были лишены оснований. Настал день свадьбы, но за два дня до этого Джордж покинул Англию и уехал в Африку, даже не сочтя нужным предупредить меня об этом. И более я ничего о нем не слышала. — Голос ее понизился до шепота, и последние слова она произнесла чуть слышно.

Смит проникся сочувствием к несчастной женщине и не нарушал молчания. Невозможно было сомневаться в правдивости ее слов, и он не хотел усиливать ее муку, задавая какие-либо вопросы.

— Мистер Фаррингтон был очень любезен ко мне, — продолжала леди Констанция. — Он же познакомил меня с доктором Фоллом.

— Чего ради? — осведомился Смит.

— Эти обстоятельства выяснились лишь впоследствии. Тогда мне стало известно, что доктор Фолл поддерживает связь с Африкой и что при его содействии мне удастся наладить связь с Доутоном. Как утопающая, я хваталась за любую соломинку. И тогда я стала частой посетительницей Таинственного Дома. Я единственный посторонний человек, проникавший в это здание. Старания мои увенчались успехом, и мне удалось выяснить местопребывание моего бывшего возлюбленного. Я писала ему в надежде, что письма эти дойдут до цели своего назначения. Теперь я начинаю понимать, что мистер Фаррингтон руководствовался совершенно иными мотивами, знакомя меня с доктором Фоллом. Он хотел иметь возможность следить за каждым моим шагом и таким образом лишить меня возможности без его ведома вступить в переписку с Джорджем Доутоном. Такова моя история, связанная с Таинственным Домом. Мистера Молла мне было суждено видеть всего лишь один раз.

— А мистера Фаррингтона?

— Я никогда не встречала его там.

— А Монтегю Феллока?

Она удивленно вскинула ресницы.

— Монтегю Феллока я тоже никогда не встречала, — медленно ответила она, — хоть и приходилось слышать о нем. Он также знал о моем прошлом и пытался в дни моей помолвки шантажировать меня.

— Об этом вы ничего мне не рассказывали.