Редкая отвага

Лица у них были мрачные. Все молчали. Дождь тихо барабанил по земле.

– Что случилось? – спросил я.

– Опять этот проклятый Калеб Фоуни – вот что случилось! – низким, хриплым голосом ответил один из них.

Кровь у меня застыла в жилах. Я не в первый раз слышал это имя. Калеб Фоуни был известным преступником, и за его голову давно назначили щедрую награду. Кажется, он убил человек одиннадцать. Я посмотрел на труп на дороге. Значит, это был двенадцатый.

Совсем молодой, на вид не старше двадцати, с чисто выбритым лицом и ямочкой на подбородке. Его пустые глаза смотрели в небо, лицо было мокрое от дождя. В вытянутой руке лежал револьвер.

– Он нас тут поджидал, – продолжал всё тот же, хрипатый. – Забрал все деньги и оружие. – Он вздохнул и плюнул на землю. – Трэвис, дурак, потянулся за своим стволом. Тут Фоуни его и пристрелил, даже глазом не моргнул. Вскочил на самую быструю из наших лошадок и помчался вон по той тропе. Мы отправили Джеймса в Якиму за шерифом и его отрядом, но им всё равно уже не догнать Фоуни.

Я всё ещё пялился на мертвеца, когда до меня дошёл смысл его слов.

– Самую быструю? – Я окинул взглядом лошадей. Гнедые, вороные, в яблоках – каких здесь только не было. А вот индейской рыже-пегой с меткой на ухе я среди них не видел. – Рыже-пегую? Которую вы купили у Эзры Бишопа?

Он склонил голову набок.

– Как ты догадался?

– Вы же мистер Кэмпбелл?

– Да, – насторожённо ответил он.

– Меня звать Джозеф Джонсон, сэр. Эта лошадка – моя, и её продали без моего ведома. Я иду за ней из Олд-Мишн, городка в долине Уэнатчи.

– Мне жаль, сынок, но здесь твоё путешествие заканчивается. У Калеба Фоуни ты свою кобылку не заберёшь.

Я вытер залитые дождём глаза мокрым рукавом.

– Нет, сэр. Не заканчивается. Я не сдамся, пока не получу назад свою Сару. – Я посмотрел на встревоженных лошадей. – Можно мне одолжить одну из ваших, сэр?

– Одну из моих… – растерянно повторил мистер Кэмпбелл.

– Да, сэр. Я догоню мистера Фоуни и верну Сару. Может, и ваши деньги тоже. Так что мне срочно нужна быстрая лошадь.

– Не горячись, сынок. Такого негодяя, как Фоуни, голыми руками не возьмёшь. Почему, думаешь, мы тут стоим?

Я выудил из сумки папин револьвер и поднял, направив дуло в небо.

– Не голыми руками, сэр. Так или иначе я попытаюсь его догнать, но верхом у меня будет больше шансов. Вы мне очень поможете, если разрешите взять лошадь.

Мистер Кэмпбелл шагнул ко мне, разведя руки в стороны.

– Ну-ну, сынок, всё это очень благородно с твоей стороны, но… – Подойдя ближе, он заглянул мне в глаза и осёкся. – Господи, ты и правда собираешься за ним погнаться?

– Да, сэр.

Мистер Кэмпбелл почесал шею и огляделся.

– Слушай, закон и дамы мне не простят, если я отпущу зелёного мальчонку в погоню за Фоуни. Наведи на меня свой револьвер, сынок.

– Простите?..

– Ну же. Прицелься в меня.

Он говорил на полном серьёзе, и я нехотя поднял револьвер, направив его в сторону мистера Кэмпбелла.

Мистер Кэмпбелл вскинул руки вверх.

– Чёрт побери, друзья, он не оставил мне выбора! Не сделаю же я своих детей сиротами – если они когда-нибудь у меня будут! Ладно, сынок, бери лошадь. Я бы посоветовал вон того серого жеребца, уже осёдланного. Он быстрый, послушный и не поскользнётся на этой грязи.

Я улыбнулся.

– Спасибо, сэр. Я приведу его назад, а сам буду сидеть уже на своей лошади.

– Надеюсь.

Я забрался на серого жеребца, и мистер Кэмпбелл меня окликнул:

– Будь начеку, Джозеф Джонсон! Калеб Фоуни – человек пропащий. Он сразу в тебя выстрелит – и думать не станет. Не будет ни выделываться, ни сомневаться. Так что и ты не медли.

Я кивнул. Мой конь нетерпеливо топтал землю. В одной руке я держал поводья, в другой – папин револьвер.

– Да, сэр. Кто-то должен это сделать. Я не буду колебаться.

Тропа, на которую показал мистер Кэмпбелл, шла в сторону от дороги, через холм. Я закусил поводья, чтобы ухватиться за рожок седла, и пнул жеребца по крупу ногой. Он тут же помчался вверх по холму.

Наверху я увидел тропу. Она бежала ровно и прямо через заросли шалфея, а потом резко обрывалась и пропадала из вида. Я слегка замедлился, только чтобы проверить, есть ли патроны в барабане, и взять в руки поводья. Я хлестнул ими по шее жеребца, ударил его обеими пятками, и мы помчались за преступником и убийцей, укравшим мою лошадь.

Мы неслись под дождём, и мокрая грязь вылетала из-под копыт моего коня. Мне то и дело приходилось вытирать глаза рукавом, потому что их застилал дождь. Зато моя твёрдая решимость вытеснила страх.

У склона я прищурился и приготовил руку с револьвером, но тропа впереди была пуста. Мы спустились и поехали по лощине. Стук копыт и моё тяжёлое дыхание терялись в шуме дождя.

Тёмные облака затянули небо, почти не пропуская солнечный свет, и на холмы лёг густой туман, так что полдень теперь больше походил на сумерки, а от холодного воздуха по коже бежали мурашки. Я вглядывался в даль, готовый в любую минуту увидеть свою лошадь и её жестокого всадника.