Redrum 2016

Степан часто смотрел на Прошку и его солдатиков. Все, что было связано с армией, нравилось Степану. Однажды Степан не выдержал и подошел к мальчику, завернутому в старый, явно купленный когда-то ему на вырост свитер. Из-за этих одеяний Прошка походил на маленького скитальца. Или монаха.

— Тебе родители подарили таких солдатиков? — спросил Степан.

— Нет. Родители умерли.

— А кто тогда подарил?

Прошка посмотрел Степану в глаза и, улыбнувшись во весь свой беззубый рот, сказал:

— Деда подарил.

Степан улыбнулся Прошке в ответ. От общения с мальчиком ему стало непомерно легко. Еще не сказав ни слова, он уже чувствовал, как летает на скоростном космическом корабле в безвоздушном пространстве и сквозь толстое стекло гермошлема смотрит на Луну.

— Как дела у дедушки? — Степан присел на корточки.

— Нормально. Парализован, как всегда. А бабка пьет! — несмотря на всю грусть сказанных слов, Прошка продолжал улыбаться. Степан подумал, что наверняка ему тоже есть что рассказать о мире.

— Меня Степан зовут, — Худяков протянул Прошке руку.

— Тут все знают, как тебя зовут, — Прошка положил свою маленькую ладошку, перепачканную в песке, на бугристую ладонь Степана.

— Поехали ко мне домой, я расскажу тебе одну большую тайну!

Прошка кивнул и вскочил на ноги. Затем он отряхнул дырявые синие брюки от налипшей грязи, сложил солдатиков в прозрачный пакетик и направился к большой черной машине Степана.

Сначала они колесили по городу минут двадцать. Прошка, как завороженный, смотрел на улицы из салона автомобиля и представлял, будто он тайный диверсант и поджигает тесные магазины и практически разрушенные остановки. Глядя на прохожих, он мечтал, как станет работать штык-ножом и осколочными гранатами, а потом поставит на колени параллельную группу из начальной школы за то, что там ему дали кличку «Тухлый» (из-за скверного запаха его одежды).

— Приехали, брат. Выходи! — прервал мечтания Прошки голос Степана.

Отворилась калитка, сделанная из толстого металла, они вошли сначала во дворик, устланный ковром чересчур зеленой газонной травы, а потом скрылись за массивными металлическими дверями большого дома. В нем уже пять лет жил Степан Худяков.

Как только они оказались в прихожей, обшитой самыми дорогими породами древесины, Степан резко подался вперед и скрылся в одной из комнат. Вскоре он вернулся с большим кожаным саквояжем, который пах гуталином и в свете лампочек блестел, как дорогой шоколадный крем, который нужно намазывать на батон по утрам, если ты из семейки богачей.

— Знаешь, что здесь, Прошка?

— Наверное, ваши деньги… — услышав это, Степан рассмеялся. Но не потому, что Прошка хотел денег. Он увидел в своем новом друге наивного и глупого мальчишку. Впрочем, он уже сейчас знал, что у Прошки будет большое будущее.

— Вовсе не деньги, мой юный друг!

Скрипнув позолоченным замочком, Степан открыл чемодан. В нем лежали аккуратно сложенные цветные фотографии самых разных размеров. Прошка подошел к чемодану и нагнулся над снимками. На приятной матовой бумаге были изображены изувеченные люди, окровавленные части тел и черные обгоревшие трупы, похожие на подкопченные греческие скульптуры из больших столичных музеев.

— Это сержант Пащенко. Ему оторвало ноги, — Степан протянул один из снимков Прошке.

— А вот это — внутренности рядового Петрова. Они похожи на испачканный в солдатской каше длинный кабель, — от сказанного Прошка рассмеялся.

— Вот оголенная кость волосатой руки комбата Семенова. Крупным планом, — Степан доставал фотографии по очереди. Прошка в это же время думал, что их в этом чемодане, наверное, несколько тысяч. — Это близнецы, Тимур и Вахтанг. У одного пробит череп, второй совсем без конечностей. Оба трупы. Развороченный десантный отсек БТРа — из-за кумулятивного заряда сгорели все, и получилась такая вот картина.

Прошка хохотал.

— А вот это диверсионная группа, которую накрыло ГРАДом. Как думаешь, сколько тут было человек?

— Ну, наверное, двенадцать…

— Врешь малой, целых двадцать пять! И все — в кашу!

— Как тушенка из банки! — крикнул Прошка и от радости подкинул фотографию вверх, представляя взрыв фугасного боезапаса.

Просмотрев добрую половину фотографий, они взглянули друг на друга с полным пониманием, будто были лучшими друзьями, как минимум, полжизни.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

— Так вы деньги и заработали? — спросил дружелюбно Прошка, совсем не подразумевая личную корысть.

— Именно так, дорогой мой друг.

— Мой дедушка говорил, что война — это очень страшно…

— П*здит твой дедушка. А каждый, кто говорит, что война — это страшно, — п*здун. Так и знай. Увидишь визгливую тетку, которая что-то орет про своего фронтового инвалида — называй ее при всех п*здуньей. И будешь прав!

— И буду прав! — сказал командирским голосом Прошка и приставил свою маленькую выпрямленную ладошку к виску.

Вместе они рассмеялись. Рассматривая богатую коллекцию Степана, Прошка на мгновение подумал, что ему нравится внутренний мир человека.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ Дмитрий Витер Оригами ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀