Redrum 2016

Другое дело — Злая Мачеха, Ведьма и Завистливая Сестра. Подобные персонажи вошли в устное народное творчество, благодаря противостоянию пост-архаического общества пережиткам матриархата — власти женщин-ста-рейшин. Властные стервы, сочетающие в себе (в отличие от Бабы-Яги, Кикиморы и Ведьмы) внешнюю женственность и красоту с внутренней порочностью и коварством. Насыщенные, ярко негативные образы заставляют бояться не внешнего, а внутреннего, скрытого до поры до времени уродства. «Раз случилось ему [мальчику — С.Б] поздно вечером идти с ученья; проходя мимо дворца, глянул он на одно окошечко. У того окошечка сидит королевна, убирается: сняла с себя голову, мылом намылила, чистой водой вымыла, волосы гребнем расчесала, заплела косу и надела потом голову на старое место». («Рассказы о ведьмах»).

Образу Ведьмы соответствует архетип Анимус — мужское начало у женщины, несущее в себе отрицательные «мужские» черты — ярость, склонность к насилию и жестокости. Анимус обладает физической силой, кровожадностью и постоянным ненасытным голодом. Этот архетип часто находит свое проявление в мифологии, литературе, драматургии и кинематографе. Роковые женщины, сирены, амазонки, упырицы, мстительницы — эти пугающие и сильные женские образы крайне популярны и обладают странной привлекательностью.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

УБИЙЦА

Кащей Бессмертный, Мертвец, Людоед, Верлиока, Разбойник, Злой Отчим — вот лишь малая часть мужских персонажей, ассоциирующихся с жестоким убийством, сексуальным насилием и преследованием. Грубое и сильное начало роднит их со Зверем. Образ душегуба выделен в сказках настолько ярко, что рождает четкие зрительные ассоциации. Эти персонажи в сказках предельно выпуклы: протагонисту всегда приходится убивать эту злую часть мужского начала, персонифицированную в виде сильного и страшного врага. Форма Убийцы совпадает с его содержанием — это уродливый и в то же время — наполненный ненавистью персонаж, совершающий зло ради самого зла. Яркий пример — Кащей Бессмертный, нежить на троне, олицетворяющий не-живое и не-мертвое, а значит — противное природе и ее законам. Кроме того, Кащей — это символ жестокой и бездушной власти чужаков-иноземцев. Не случайно некоторые историки склонны приписывать возникновение персонажа исторической памяти русских о гнете Хазарского каганата. Перед нами дополнительный повод для страха, порожденный ненавистью и неприятием чужой властной воли.

Подобно Кащею, другие мужские персонажи сказок (как «живые», так и «ожившие») также брутальны и сильны. Стоит отметить, что в рамках мифологического мировоззрение разница между живым и неживым не так очевидна, как в более поздние эпохи, поэтому смысла выделять для неживых персонажей отдельную группу нет. «Неживой» Мертвец и вполне «живые» Людоед, Верлиока, Разбойник и Отчим охотятся на протагониста; они стремятся не только умертвить, но и использовать мертвое тело главного героя. Расчленение, разрывание и поедание трупов, сдирание кожи и использование отсеченных и оторванных конечностей трупа в магической практике является обычной формой поведения пугающего мужского персонажа. «Вошли в избу; там на лавке сидят двое: старик да молодой парень. Незнакомый взял ведро, поставил позади парня, ударил его по спине — и тотчас полилась из него алая кровь; нацедил полное ведро крови и выпил. То же самое сделал он и со стариком и говорит мужику: «Уж светает, пойдем-ка теперь ко мне [на кладбище — С.Б.]». («Рассказ о мертвеце»).

Все это порождает метафизический страх перед насилием, с одной стороны, и боязнь неупокоенности, с другой. С точки зрения мифологического сознания, незахороненное и поруганное тело не может отпустить душу и позволить ей перейти в иное состояние.

Персонажам этой группы соответствует юнгианский архетип Анима — скрытое женское начало в мужчине. Речь идет о страстности, яркой эмоциональности, импульсивных действиях, спонтанных реакциях — словом, тех стереотипных формах, что присущи поведенческим нормам «слабого пола». Позволю себе привести пример с любимым персонажем детства — Верлиокой. «У Верлиоки была уже такая натура: завидит человека, да еще смирного, не утерпит, чтобы дружбу не показать, бока не поломать; не было спуску от него ни старому, ни малому, ни тихому, ни удалому. Увидел Верлиока дедову внучку — такая хорошенькая, ну, как не затрогать ее? Да той, видно, не понравились его игрушки: может быть, и обругала его — не знаю; только Верлиока сразу убил ее костылем». («Верлиока»). Как мы видим, поведение лесного великана можно охарактеризовать как спонтанное. И даже, согласно терминологии, принятой психиатрией, «истероидное». Анима — образ, постоянно тиражируемый в современном кинематографе. Не случайно, одним из распространенных персонажей хоррора является сентиментальный, чувствительный и слезливый серийный убийца — «охотник с женским сердцем».

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

ЛУКАВЫЙ