Референт

— Ярый, слышь? А если он в первой машине будет? Может, их лоб в лоб встретить? Все равно ничего сообразить не успеют.

— Нет, — не открывая глаз, вяло отозвался сосед.

— А ты что, спать собрался? Они же в аэропорту уже.

— Заткнись, а?

— Да не, я просто. Ты спи-спи, я разбужу.

Губы Ярого растянулись в улыбке:

— Ну-ну. Будило… Расслабься, Поршень. Не суетись.

Но расслабиться не получалось. Поршень впервые работал в паре с Ярым — человеком очень уважаемым и авторитетным в их кругах. Никто не знал, какие конкретно задания выполнял Ярый. Но поговаривали, что весьма и весьма серьезные. Чуть ли даже не он банкира Балтушевского ликвидировал. Может, и так, может, болтовня одна. Хотя, в любом случае, все знали: если Ярый берется за работу, значит, работа будет выполнена. Нормально выполнена, как надо. Проблем не возникнет. И это радовало. Но все-таки никак не получалось расслабиться, успокоиться. Даже просто думать о чем-нибудь постороннем.

— Ярый, а если они в объезд поедут? Через Шереметьево-1?

Тот тяжело, со свистом выпустил из груди воздух:

— Ты не будило, парень, ты мудило.

Глава 17

На перекрестке «мерседес» свернул направо. Какое-то время Осокин молча смотрел сквозь лобовое стекло. Затем повернулся к шоферу:

— И что это значит? Куда мы едем, Игорек?

— Олег Викторович, с вами кое-кто поговорить хочет.

— Вот так, да? И хочу ли я с этим «кое-кем» разговаривать — никого не волнует. Я правильно понял?

Шофер не ответил.

— Ну что ж, поедем — поговорим.

Как ни странно, в «Сирене» Осокин до этого ни разу не был. Слышал, что неплохой ресторан, но как-то не довелось побывать. Войдя следом за Игорем в зал, он невольно замер на пороге.

Прямо у ног плескалось море. Настоящее, прозрачно-бирюзовое. Стеклянный пол был едва различим, да и столики в окружении плетеных кресел, стоящие в центре, тоже. Зато завораживали, притягивали взгляд стерляди и осетры, неторопливо плавающие среди редких водорослей.

Тем временем Игорь подошел к одному из столиков. Сказал что-то сидевшему за ним мужчине, повернулся к Осокину.

Олег ступил на стеклянный пол. Подошел. Мужчина за столиком изобразил на лице улыбку, жестом указал на стул.

— Добрый день, Олег Викторович. Присаживайтесь. Меня зовут Константин Юрьевич.

— Я понял.

Игорь по-прежнему стоял рядом со столиком. Старков взглянул на него:

— Иди, Игорек. Нам с Олегом Викторовичем много о чем поговорить нужно. Подожди его в машине.

— Не надо ждать, Игорек, — в тон ему продолжил Осокин. — Ты мне больше не нужен. Поищи себе другое место работы.

Старков подозвал официанта. Заказал раков с соусом из лангустов, осетрину, запеченную на вертеле на дубовых углях, пару салатов и белое французское вино. Наконец перешел к делу:

— Вы, вероятно, уже поняли, о чем я хочу с вами поговорить?

— В общих чертах.

— И не удивлены, что я решил говорить с вами, а не с главой компании?

— Признаться, удивлен. Только виду не показываю, — усмехнулся Осокин. — Секундочку, один звонок.

Он достал из кармана мобильный телефон. Начал набирать номер. Здоровенный детина за соседним столиком, все это время наблюдавший за разговором, вскочил было со стула. Но Старков жестом остановил его.

— Алло, Павел? Уже прилетел? Поздравляю. Где ты сейчас? Таможню прошли уже? — Осокин мельком взглянул на часы. — У меня тут срочное дело — в аэропорт не смог подъехать. Ну давай, увидимся вечером.

Осокин сложил телефон пополам, положил на столик.

— Насчет того, почему вы решили поговорить со мной, Константин Юрьевич. Здесь могут быть два варианта. Поскольку Нестеров в данный момент жив, в чем я только что убедился, первый вариант отпадает. Остается второй — вы собираетесь его, так сказать, ликвидировать в самое ближайшее время.

Виктор Васильевич приветственно помахал ладонью:

— Павел Андреевич!

Нестеров подошел к нему, пожал руку. Сделал вид, что ужасно удивлен:

— Василич? А ты что здесь делаешь? Почему не в тюрьме? Я уж думал сходить к тебе, сухариков отнести, а ты — вот он весь.

— Все, Пал Андреич, откинулся, — рассмеялся тот.

— Проблем не было?

— Да так, чуток. Сказал все, как договаривались — они все равно выпускать не хотели. Мурыжили, звонили кому-то. Потом сам Олег Викторович приехал, поговорил с ними — тогда уж отпустили.

Нестеров обернулся: из таможенной зоны выходила Галина. Все остальные были уже в зале.

— А не знаешь, почему Олег Викторович не приехал? Что там у него?

Виктор Васильевич пожал плечами:

— Я не в курсе. Его Игорь должен был привезти.

— Игорь? — Павел ощутил неприятный холодок в груди.

Набрал номер телефона Олега. Телефон не отвечал.

Старкова явно раздражал монотонный, противный писк, который продолжался уже секунд двадцать. Пищал мобильник Осокина, лежащий на столике.

Наконец Олег неторопливо, как бы нехотя, взял его в руку, отключил.