Рефлекс выживания

Теперь же оставалось уповать на чудо или на случай. Сколько раз я вырывалась из их рук, живая и невредимая. Но на этот раз, видно, мой ангел-хранитель ушел в отпуск, оставив меня на произвол судьбы, а судьба сыграла со мной очень злую шутку. Несмотря на то, что я сидела и тряслась от страха, как осиновый лист, голова работала исправно. Спустя некоторое время, я, поборов свои страхи, даже смогла крутить головой во все стороны, чтобы определиться с дорогой.

Вместе со мной в машине ехали три человека. Но так как в салоне было темно, а в джипе, как водится, были классические затемнённые стёкла, то понять, кто эти люди, было затруднительно. Тем более что они упорно молчали. Я вновь приуныла: раз они не завязали глаза, значит, хотят убить. От этой мысли мне стало дурно, и я, чтобы прояснить обстановку, решила, как будто понарошку, потерять сознание. Охнув, прилегла на плечо рядом сидящего парня, от которого приятно пахло хорошим одеколоном. Он сначала не понял, в чём дело и позвал меня:

— Эй, что с тобой?

Но я, затаившись, хранила гордое молчанье.

— Мужики, ей, кажется, плохо, — сказал он.

— Этого ещё только не хватало, — отозвался знакомым голосом сидящий впереди человек.

«Ага, — подумала я, — значит, я путешествую в компании Вадима и Зубра, а за рулем, конечно же, Петечка». Зубр, а это именно он сидел рядом, стал приводить меня в чувство.

— Сандра, Сандра, очнись, — он больно хлестал меня по щекам. Долго упрашивать меня не пришлось, я решила, что пора очнуться, так как щёки мои подобного издевательства больше вынести не могли.

— Ну вот, и порядок, — сказал довольный Зубр, — сейчас приедем.

Он буквально вынес меня на руках из машины и поставил на ноги. Я, оглядевшись по сторонам, обрадовалась: оказывается, мы находились во дворе казино и, вероятнее всего, меня тоже собирались упрятать в подвал, где по нашим предположениям держали моего брата. «Славненько, — мелькнула мысль, — вопрос сам собой решился, я же так хотела туда попасть, вот мечта и сбылась». Да, но мечтала-то я совершенно о другом. Однако выбора не было, приходилось подчиняться обстоятельствам.

Меня завели в тот же самый коридор, где мы с Ленкой успели побывать, только повели в противоположную сторону. Оказывается, дверь в подвал у них находилась совершенно не там, где мы предполагали. Зубр, сопровождавший меня, помог спуститься по ступенькам подвала. Его охрана, состоявшая из знакомого уже «медвежонка», замыкала шествие.

Подвал этого заведения представлял собой очень интересную конструкцию. Здесь почему-то не было привычных труб, может, они располагались чуть дальше, не знаю, но зато весь подвал сиял евроремонтом. Подобного великолепия не было даже наверху. То тут, то там уютные, мягкие диванчики, кресла, миленькие журнальные столики и даже в больших горшках цветы. Это, как я поняла, был холл. Что же тогда в комнатах, двери которых располагались, как и в коридоре наверху, по одну сторону? Мне удалось подглядеть в одну случайно открытую дверь: комната была освещена таинственным полумраком, а в центре неё стояла огромная кровать.

Сначала я подумала, что это какая-то гостиница, но потом до меня дошло истинное предназначение этого подвальчика. Тут же волна стыда опалила лицо, моментально превратив меня в варёного рака. Публичный дом! Вот это да! Кто бы мог подумать! Интересно, а где же мой брат? Неужели мы, как угорелые, носимся сломя голову, спасаясь от преследований и попадая при этом в неприятные ситуации, а он тут наслаждается жизнью и в ус не дует?

Но все оказалось намного прозаичней. Меня провели через всё заведение и вежливо попросили войти в полутемную комнату без окон, выкрашенную в обычную, неопределенного цвета масляную краску. На единственном диване в позе «Мыслителя» Родена сидел… Андрей.

Глава 47

Я кинулась к нему со всех ног.

— Андрей! Наконец-то! Я тебя нашла!

Звук закрывающейся на замок двери утонул в радостно — горестных возгласах брата. Он за эти несколько недель изменился: осунулся, оброс щетиной, стал весь какой-то неухоженный. Но самое главное — был жив и здоров!

— Мы так и знали, что ты здесь, — сказала я, когда, насладившись первыми минутами встречи, мы сидели на диване и разговаривали. — Мне так много надо рассказать тебе.

Андрей ответил:

— Мне тоже.

Но разговор что-то не клеился, вроде столько произошло, а слов не было.

— Я виноват перед Ангелиной, — вдруг сказал брат. — Я её втравил во всё это. Теперь мучаюсь и гадаю, где они её держат?

— Успокойся, с ней всё в порядке, — уверила я его.

Брат вопросительно уставился на меня, ожидая продолжения:

— Я всё тебе расскажу, — пообещала я, — вот только в себя приду.

Он понимающе кивнул, и мы надолго замолчали. Брат задумчиво водил пальцем по дивану, а я сосредоточенно следила за ним.

— Мы не отдали им папку, — нарушила я затянувшееся молчание.

Брат вздохнул и ответил:

— Я уже думаю, чёрт с ней. Отдать им фирму, что ли? Только тогда они отпустят нас.

— Ты думаешь, отпустят?

Он кивнул: