Реформа российского гражданского законодательства: промежуточные итоги

В то же время корпоративный договор не может обязывать его участников голосовать в соответствии с указаниями органов общества, а также определять структуру органов общества и их компетенцию, за исключением случаев, когда правила ГК РФ и законов о хозяйственных обществах допускают их изменение уставом общества.

Нарушение корпоративного договора влечет ответственность перед другими участниками договора, но по общему правилу не является основанием для признания недействительными как решений органов обществ, так и совершенных обществом сделок.

Нарушение корпоративного договора все же может служить основанием для признания недействительными решений органов хозяйственного общества по иску стороны корпоративного договора при условии, что на момент принятия органом хозяйственного общества соответствующего решения сторонами корпоративного договора являлись все участники хозяйственного общества, а признание этого решения недействительным не нарушает права и охраняемые законом интересы третьих лиц.

Что касается сделки, заключенной стороной корпоративного договора в нарушение этого договора, то она может быть признана недействительной по иску участника корпоративного договора только в случае, если другая сторона сделки знала или должна была знать об ограничениях, предусмотренных корпоративным договором.

Корпоративный договор заключается в письменной форме путем составления одного документа, подписанного сторонами. Участники хозяйственного общества, заключившие корпоративный договор, обязаны уведомить общество о факте его заключения. В случае неисполнения данной обязанности участники общества, не являющиеся сторонами корпоративного договора, получают право требовать возмещения причиненных им убытков.

В п. 4 ст. 67² ГК РФ по-разному определяется режим информации о корпоративном договоре в зависимости от того, относится хозяйственное общество к числу публичных или непубличных обществ. Информация о корпоративном договоре, заключенном акционерами публичного акционерного общества, должна быть раскрыта в пределах, порядке и на условиях, предусмотренных законом. Напротив, информация о содержании корпоративного договора, заключенного участниками непубличного общества, не подлежит раскрытию и является конфиденциальной (в отличие от сведений о факте заключения такого договора).

Сторонами собственно корпоративного договора признаются лишь участники хозяйственного общества. Вместе с тем кредиторы общества и иные третьи лица могут заключить с участниками хозяйственного общества отдельный договор, по которому последние в целях обеспечения охраняемого законом интереса таких третьих лиц принимают на себя обязательство осуществлять свои корпоративные права определенным образом или воздерживаться (отказаться) от их осуществления. К такому договору соответственно будут применяться правила о корпоративном договоре (п. 9 ст. 67² ГК РФ).

Как можно видеть, внесенные в ГК РФ (ст. 67²) положения о корпоративном договоре представляют собой не только обобщенное законодательное закрепление ранее существовавших акционерных соглашений (ст. 32¹ Федерального закона от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ «Об акционерных обществах»[73] в редакции Федерального закона от 3 июня 2009 г. № 115-ФЗ) и договоров об осуществлении прав участников общества с ограниченной ответственностью (п. 3 ст. 8 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью»[74] в редакции Федерального закона от 19 июля 2009 г. № 205-ФЗ), но и весьма серьезные новеллы с довольно сомнительным содержанием. Дело в том, что на последней стадии подготовки законопроекта его разработчики были поставлены в такие условия, когда судьба законопроекта в целом зависела от того, будут ли приняты замечания Минэкономразвития России и рабочей группы по созданию международного финансового центра по ряду вопросов корпоративного правового регулирования, в том числе по содержанию корпоративного договора.

При этом, как верно отмечает Е.А. Суханов, названные оппоненты законопроекта «существенно радикализировали свою позицию, активно настаивая на включении в нормы Кодекса правил о неограниченной возможности участия в таких соглашениях как любых третьих лиц, так и общества в целом; на исключительно тайном характере не только их содержания, но даже самого факта их заключения и состава участников; на возможности оспаривания решений общества, принятых в нарушение условий корпоративного соглашения, и т. д.»[75].

Согласно такому подходу и в соответствии с англо-американскими образцами «корпоративное соглашение должно определять не только условия распоряжения участниками корпорации своими акциями (долями), но и структуру, и порядок управления делами корпорации, превратившись из обязательственно-правового соглашения об осуществлении прав в «корпоративную сделку», оформляющую организацию деятельности корпорации»[76].