Реформатор

Тимирязевка и по сей день остается в Петровско-Разумовском, теперь новом, довольно привлекательном районе Москвы. Как научное и учебное сельскохозяйственное заведение, в условиях рынка она обречена, не сегодня-завтра столица выдавит ее из своего чрева, теперь уже не потому, что земледельцам нечего делать на асфальте. Сохранившиеся обрезки ее угодий сегодня стоят огромных денег, продажей или сдачей их в аренду под строительство офисов можно сделать миллионы.

В Айове отца вспоминают тепло. В 1995 году я приехал в Де Мойн, прочитать лекцию в местном университете. Практически каждый, заслышав мою фамилию, начинал говорить со мной о визите отца. Мои хозяева из университета после лекции свозили меня на ферму Гарста. Хозяин уже ушел из жизни, принимала меня его вдова, она провела по дому, показала террасу, где Гарст с отцом пили чай, попросила расписаться в книге гостей, рядом с автографами моих родителей. Фермой заправлял сын Гарста, такой же большой и надежный, как и его отец. От Гарстов мы поехали в местный капитолий к губернатору штата. С отцом он не встречался, говорить нам особенно было не о чем. Пока готовились к фотосъемке, губернатор рассказал, что сидит в своем кресле уже восемнадцать лет, посетил многие страны мира, и нигде никто не слыхивал об Айове. Недавно он побывал в России. Как только его представили, собеседники заулыбались: «Как же, Айова, Хрущев оттуда привез в Россию кукурузу».

– Ваш отец сделал наш штат знаменитым, – сказал на прощание губернатор. – Как и саму кукурузу. Ее у вас возделывали задолго до него. Но он превратил ее…

– В «королеву полей», – подсказал я, вспомнив давний советский мультик с таким названием.

– Вот-вот, совершенно правильно, в королеву, – засмеялся губернатор. На том мы и распрощались.

В 2009 году Айова отметила пятидесятилетие визита Хрущева, в университете провели конференцию, в газетах напечатали статьи, в районном центре Кун Рэпидс прошел показ сельскохозяйственной техники, а на ферме Гарста устроили музей, особо упомянув, что ее посетил Хрущев.

Кукуруза, как и прежде, крепко сидит на айовском троне. Тимирязевская академия по-прежнему держит оборону в центре Москвы. Каждому свое.

Пахнет сеном над лугами…

История взаимоотношений отца с Гарстом исподволь увела меня очень далеко. Вернусь в октябрь 1955 года.

Гарст уехал, а отец продолжил свой отдых на Южном берегу Крыма, весьма активный отдых. 11 октября он полдня беседует с министром иностранных дел Канады Литером Боулсом Пирсоном. 13 октября отправляется в Севастополь по флотским делам, об этом совещании я уже рассказал. 15 октября целый день общается с генеральным секретарем Итальянской социалистической партии Пьеро Ненни. Неординарная встреча. Сталин ненавидел социалистов больше, чем фашистов. Отец тоже всю свою предыдущую жизнь иначе как социал-предателями (выражение Сталина) их не называл. Они оказались не предателями, отец нашел в Ненни умного собеседника и потенциального союзника. 17 октября отец принимает на даче заместителя премьер-министра Новой Зеландии Кейта Холиона, а 26 октября – премьер-министра Бирманского Союза У Ну. На этом отдых закончился. Проводив У Ну, отец засобирался в Москву, не самолетом или поездом, а машиной. По пути он сможет полюбоваться убранными полями (или неубранными). Тогда он не преминет остановиться, выяснить у нерадивого местного начальства, что и почему.

Собрался он заехать и в свою родную Калиновку, село, где он родился и вырос, туда, где так сладко

Пахнет сеном и лугами…
В песне душу веселя,
Бабы с граблями рядами
Ходят, сено шевеля…

Это стихотворение отец выучил еще в калиновской церковно-приходской школе, и теперь оно вновь ему вспомнилось.

В Калиновку отец заезжал регулярно, осматривал хозяйство, говорил с людьми, старался помочь односельчанам, но не столько деньгами или иными подвластными ему ресурсами, сколько добрым советом. В этот приезд отец с удовлетворением отметил, что колхозное стадо свиней увеличилось с двадцати пяти до трехсот голов, почти удвоились надои молока. Он посоветовал землякам построить не один коровник, а два, двести коров мало, надо иметь еще хотя бы сотню. «Это вам по плечу, – убеждал отец. Его собеседники, местные жители, толпившиеся вокруг, согласно кивали.

– Неплохо и гусей завести, – продолжал отец, – можно по осени выгодно продать в городе, на вырученные деньги купить мяльную машину, не сдавать государству коноплю трестой (то есть сухой соломой. – С.Х.), а самим ее зимой намять и продать готовую пеньку, волокно. Сразу доходы возрастут процентов на шестьдесят, – продолжал развивать свои планы отец. – Сейчас от продажи конопли вы получаете 4 миллиона рублей, а тут к ним еще пара миллионов с лишним добавится. Куда вот только деньги денете?

– Найдем куда, – откликнулся один из слушателей, – у нас карманы широкие.