Реформатор

Довершили дело объединившиеся и ударившие в тыл конный полк и печенеги. Последние сражались с отчаянной решимостью, как говорится, не щадя живота своего. Еще бы. Они-то уж точно знали, за что дерутся.

Наконец шаруканиды дрогнули и побежали. Ошибочка, когда за тобой гонится противник на быстроногих лошадях. Это разгром. Михаил не взялся бы предсказывать, какие именно понесут потери половцы. Но что-то ему подсказывало, спастись сумеет едва ли треть. Даже если сам Шарукан сумеет вырваться, сомнительно, что он останется великим ханом.

Впрочем, если он выживет, это ненадолго. Столь упорный и непримиримый враг и во главе одной орды или даже куреня доставит массу проблем. Без него воздух в степи станет однозначно чище.

Глава 13 Реформам быть

— Э-эх, хорошо! — сладко потянувшись, произнес Мономах и вдохнул морозный воздух.

Переглянулся с Михаилом и пошел с высокого каменного крыльца. Тот последовал за ним, быстро нагнал и пошел вровень. Князь прибыл с малой дружиной прошлым вечером, когда уже стемнело. За какой такой надобностью — пока непонятно. Романов не спешил с расспросами, а тот не торопился с объяснениями. Вот и играли роли, один — гостя, другой — радушного хозяина.

Правда, Михаил и не подумал забывать о своей подруге паранойе. Борис разводил руками, мол, знать не знаю, что за напасть. Вроде не было тревожных вестей. Мономах гостил у своего младшего брата в Переяславле. А потом ни с того ни с сего вдруг прибыл в Пограничный. Кроется ли что за этим или нет, категорически непонятно.

Поэтому было принято решение держать дружину в готовности. На всякий непредвиденный. А то мало ли, подступится кто к стенам, а внутри Мономах с сотней умелых воев. Вскроют еще ненароком город изнутри.

— А ить я решил у себя двор так же вымостить, — топнув ногой, указывая на тротуарную плитку, произнес князь. — Только у моих горе-мастеров все вкривь да вкось.

— Так отчего же не прислал? Глядишь, подучили бы, — предложил Михаил.

— Не все же к тебе за наукой бегать, — отмахнулся Владимир. — Поди порой достанет и просто взглянуть на какую идею, а там уж и повторить.

— То решать тебе, князь.

— Вот я и решил. Ничего, помучаются да научатся. Такая наука поди куда лучше до рук дойдет. А уж если за нерадивость спросить, так и вовсе ладно получится.

За разговорами они пересекли двор и вышли на улицу детинца. Здесь снег никто не счищал, поэтому он тут же захрустел под ногами. Шли не по дороге, а держась тротуара. Незачем мешать движению.

— Слышал я, ты прошлым летом измыслил какую-то машину, что теперь будешь возить уголь большими ладьями.

— Баржами, князь.

— Что за баржи такие?

— Плоскодонное вместительное судно как раз под уголь, чтобы грузить как можно больше. Цепляется к ладье, и она тащит ее за собой. Людей потребно столько же, а то и меньше, потому как мулы трудятся, а увезти получится куда больше.

— А отчего мулы?

— Так я именно их стараюсь использовать в машинах. Он ведь и сильнее, и выносливее лошади будет.

— Зато потомства не дает.

— Это так. Но здоровьем крепче, живет дольше, к корму неприхотлив. Недаром он у ромеев стоит дороже лошади.

— Что же, то тебе виднее.

— Вот будущим летом отправлю первые караваны и погляжу, насколько ладно получается.

— Уголь дело доброе. Мои каменщики нарадоваться на твой цемент не могут. Только жалятся, что мало получается из-за недостатка угля. Еще кузнецы поговаривают о том, чтобы руду от тебя возить. Глядишь, твои эти баржи к месту выйдут. Помалу-то возить какой прок. А так-то уже все иначе получится.

— Рудой, из которой получается добрая сталь, торговать не стану, — покачав головой возразил Михаил.

— Что так?

— Для начала, моя сталь лучше иных, а торгую я ею не намного дороже.

— А далее?

— А далее рудник тот не столь богат, как хотелось бы. Мы в нескольких местах прокопали колодцы. Невелик пласт выходит. Я потому из той руды железо-то и не варю, только сталь.

— Стало быть, возьми боже, что нам негоже, — хмыкнул князь.

— Отчего же так-то, Владимир Всеволодович. Иная руда у меня куда богаче, чем луговая да болотная, которую пользуют повсюду на Руси. А потом, не вижу я особого проку в той торговле рудой.

— Что так?

— А сам посуди. Получит кузнец ту руду и станет работать с ней по старинке. Сколь при том уйдет шлаком в отвал? Знаю ведь, что новые горны класть и поддув иначе устраивать не желают. Дескать, прадедами заповедано, как делать, так поступать и стоит. Только на твоем дворе да у батюшки твоего по-новому и работают. Иль скажешь, не так все?

Крыть Мономаху было нечем. Не приживалось новое. Для старых и признанных мастеров выгода была вовсе неочевидной. Ведь и там и тут крица. В обоих случаях нужно отжимать шлак, прокаливать, ковать, ковать и ковать. А то, что машины, так баловство все это. На ту машину поди тоже уйма железа уходит. А оно серебра стоит.

— Ростислав считает, что все дело в руде доброй. Мол, потому у тебя стали больше и получается.