Реформация

Некоторые из трудов Лютера появились в книжных лавках Милана в 1519 году, в Венеции — в 1520-м. В самом соборе Святого Марка один монах осмелился проповедовать доктрины Лютера. Кардинал Караффа докладывал папе Клименту VII (1532), что религия в Венеции находится на низком уровне, что очень немногие венецианцы соблюдают посты или ходят на исповедь, и что там популярна еретическая литература. Сам Климент (1530) описывал лютеранскую ересь как широко распространенную как среди духовенства, так и среди мирян в Италии; а в 1535 году немецкие реформаторы заявили о 30 000 приверженцев на родине Церкви.1

Высшая дама в Ферраре была ярой протестанткой. Рене, дочь Людовика XII, впитала новые идеи частично от Маргариты Наваррской, частично от своей гувернантки, госпожи Субиз. Принцесса взяла ее с собой, когда вышла замуж (1528) за Эрколе д’Эсте, который стал (1534) вторым герцогом этого имени, правившим Феррарой. Кальвин посетил ее там (1536) и укрепил ее протестантские убеждения. К ней приезжал Клеман Маро, а позже — гугенотский публицист Юбер Ланге. Эрколе принимал их всех в вежливой ренессансной манере, пока один из них не выкрикнул «Идолопоклонство!» во время Крестного поклонения в Страстную субботу (1536); тогда он позволил инквизиции допросить их. Кальвин и Маро бежали; остальные, похоже, спаслись, подтвердив свою ортодоксальность. Но после 1540 года Рене собрал новое протестантское окружение и перестал посещать католические богослужения. Эрколе успокоил папу, сослав ее на герцогскую виллу в Консандоло на По; но и там она окружила себя протестантами и воспитывала своих дочерей в реформатской вере. Эрколе, опасаясь, что дочери-протестантки станут бесполезными пешками в игре политических браков, удалил их в монастырь. В конце концов он позволил инквизиции предъявить обвинения Рене и двадцати четырем ее домочадцам. Она была признана виновной в ереси и приговорена к пожизненному заключению (1554). Она раскаялась, приняла Евхаристию и была восстановлена в религиозной и политической благодати;2 Но ее истинные взгляды были безмолвно выражены в меланхоличном одиночестве ее оставшихся лет. После смерти Эрколе (1559) она вернулась во Францию, где сделала свой дом в Монтаржи прибежищем для гугенотов.

В Модене, также при Эрколе, царила протестантская атмосфера. Академия ученых и философов допускала большую свободу в дискуссиях, а некоторые ее члены, в том числе ученик и преемник Везалия Габриэле Фаллопио, подозревались в ереси. Паоло Риччи, бывший священник, открыто проповедовал против папства; лютеранские идеи обсуждались в магазинах, на площадях, в церквях. Риччи и другие были арестованы. Кардинал Садолето защищал академиков, утверждая, что они верны Церкви и что они, как ученые, должны пользоваться свободой исследований;3 Павел III довольствовался их подписями под исповеданием веры, но Эрколе распустил Академию (1546), а один нераскаявшийся лютеранин был казнен в Ферраре (1550). В 1568 году, когда реакция католиков ужесточилась, тринадцать мужчин и одна женщина были сожжены за ересь в Модене.

В Лукке Пьетро Мартире Вермигли, приор Остинского канонического ордена, организовал академию, привлек в нее исключительных учителей, поощрял свободу дискуссий и говорил своей многочисленной пастве, что она может смотреть на Евхаристию не как на чудесное превращение, а как на благочестивое воспоминание о Страстях Христовых; этим он превзошел Лютера. Вызванный на допрос главой своего ордена в Генуе, он бежал из Италии, осудил ошибки и злоупотребления католицизма и принял профессорство богословия в Оксфорде (1548). Он принял спорное участие в составлении Книги общей молитвы (1552), покинул Англию, когда католицизм вернулся к власти, и умер в качестве профессора иврита в Цюрихе в 1562 году. Восемнадцать каноников его приорства в Лукке последовали за ним, оставив свой орден и Италию.