Реггилиум. Книга 1. Том 1

Я пошёл вперёд, озираясь по сторонам каждый раз, когда достигал какую-либо из решёток. То, что я увидел за ними, могло повергнуть в шок любого. Груды хаотично разбросанных костей, черепа, висящие на цепях оторванные конечности, некоторые из которых выглядели довольно свежими. И все они, судя по размерам, принадлежали детям. Повсеместные пятна засохшей крови свидетельствовали о том, что жестокие расправы носили здесь регулярный характер. И оттого мне всё больше становилось не по себе.

Тёмная магия – это то, чему я посвятил не один десяток лет своей жизни. Среди тех, с кем мне доводилось общаться, были мерзавцы разных мастей. И лишь одна тема всегда была для меня под запретом – это детские жертвоприношения. Здесь же безумные еретики перешли все границы, мыслимые и немыслимые, и, кажется, я уже знал, что буду делать дальше.

Миновав одну из открытых камер, обставленную грязными склянками и, судя по всему, являвшуюся неким подобием кухни, где колдуны и занимались приготовлением своих отвратительных блюд, я вдруг замер в изумлении.

До деревянной двери в конце коридора оставалось всего пару шагов, и толстуха уже принялась открывать засов, но взор мой был устремлён не на неё. В последней камере, прислонившись к решётке обречённой головкой, стояла чумазая девочка лет пяти от роду. Она смотрела на меня своими глазками, не моргая. В них не было ни боли, ни отчаяния, никаких других эмоций, словно она уже давно смирилась со своей участью.

Я стоял и смотрел на неё как заворожённый, не зная, что предпринять. И вдруг она потянулась ко мне своей маленькой ручкой и цепко ухватилась за подол моего плаща. Я невольно шагнул в сторону, а она так и осталась стоять с протянутой ко мне рукой.

– Понравился ты ей, – оскалилась толстуха. – Мы её бережём для особого случая. В ней есть что-то особенное. Она у нас молчунья.

Я посмотрел на колдунью с едва скрываемым отвращением.

– Что вы собираетесь с ней делать?

– То же, что и всегда. Но тебя это не должно сильно беспокоить. Ты у нас, как выяснилось, белоручка.

– Показывай мне зеркала, потому что я уже начинаю уставать от твоей компании.

– Заходи внутрь и смотри, – толстуха отворила дверь прямо перед моим лицом и жестом пригласила войти.

– После вас, мадам, – выдавил я из себя фальшивую улыбку.

Недовольно фыркнув, она вошла в круглую комнату, посреди которой накрытые старыми простынями находились искомые мной артефакты.

Едва я ступил за порог, как мне сразу всё стало ясно. Это действительно были они. То искажение самых тёмных магических потоков, что я ощутил, нельзя было спутать ни с чем другим. Ещё никогда я не находился так близко к столь могущественным вещам. Казалось, будто само время и пространство здесь были искривлены настолько, что сложно было понять, существуют ли они вообще или являются какой-то мистерией. И была Пустота. Так гласили первые строки хроник. Теперь я действительно ощущал присутствие Пустоты, первозданной и незыблемой. Дыры Хаоса, гибнущие звёзды, Тьма во всех её проявлениях, демонические сущности – всё это разом, словно ореолом окружало накрытые простынями зеркала, и почувствовать это мог лишь тот, кто понимал тёмную магию от и до. Вряд ли толстуха ощущала хоть тысячную часть того, что чувствовал я. Мои предположения оправдались – колдуны-людоеды были совершенно бездарны, иначе уже давно нашли бы применение великой силе, сокрытой в зеркалах.

Кровь в моих венах начинала стынуть. Я чувствовал какие-то необратимые процессы, происходившие внутри меня. Похоже, что, даже не пытаясь проникнуть в саму суть этих артефактов, я способен был черпать из них какую-то пока ещё неподвластную моему пониманию силу. Если предания не врут, и вся сила и мудрость Первых Богов Эйнхрона была сокрыта в таинственном Реггилиуме, то вся мощь Тьмы таилась прямо здесь – всего лишь на расстоянии вытянутой руки.

Вытянутая рука. Та девочка за решёткой. Я вдруг оглянулся. Она стояла на том же месте и внимательно наблюдала за мной. Я слышал какой-то шёпот, но губы её были сомкнуты. Сколько времени она провела в этой камере в такой близости от демонических зеркал? Могла ли она чувствовать то, что чувствую я?

– Ну что, смотреть то будешь? Чего замер? – вернули меня к реальности слова противной толстухи.

– Нет, – ответил я, не оборачиваясь. – Достаточно. Мне всё ясно.

– Стоило ли вообще сюда спускаться ради этого, – проворчала она.

– Идём наверх, – отстранённо бросил я и поспешил обратно к лестнице, не желая больше смотреть на маленькую узницу.

Толстуха едва поспевала за мной. Я взбежал по тёмной лестнице очень быстро, а ей такое было не под силу.

Выскочив из пролома в стене я, изобразив дружелюбную улыбку, уселся на своё место за столом. Колдуны смотрели на меня в недоумении.

– Чой-то ты такой довольный? – спросил сгорбленный чернокнижник.

– Это они, господа, – ответил я. – Это те самые зеркала.

– Конечно, те самые, – взволнованно буркнул карлик. – А ты думал, мы тебя за нос водим?

– Ни на минуту не сомневался в вашей честности, друзья мои.