Регон: колониальные войны

- Агр-а! - крикнул я, всаживая топор в защищенную лишь кожаной курткой спину одного из врагов. Долговязый жилистый парень свалился, хрипя пробитыми лёгкими. Вторым был низенький крепыш в кольчуге и с дубинкой. Услышав мой вопль, он резко развернулся и ударил меня по голове. От сильного удара колени подогнулись и я рухнул на земли. Чёрт, как больно! Мгновенно пожалел, что не одел шлем. Он уже занёс дубинку для, добивающего удара, но тут из шеи проклюнулся кончик узкого кинжала, который вошёл так сильно, что упёрся в железные кольца кольчуги.

- Чего разлёгся? - проворчал старый Ник, вытирая кинжал о штаны мертвеца. - Вставай, надо нашим помочь.

Он быстро достал из кармана маленькую стеклянную бутылочку, зубами вытащил пробку и в два глотка осушил содержимое. Затем пошевелил пальцами, поморщился и подобрал с земли лук.

Кряхтя, я поднялся на ноги. В голове звенело и перед глазами всё плыло. Пока мы сражались, картина боя изменилась - враги смогли добить последнего брата-щитоносца, но их количество сократилось. Теперь четверо наседали на Внука, который отгонял их широкими взмахами секирой, как медведь отгоняет лапой волкодавов. Но это был жест отчаяния - его лицо рассекала глубокая рана, из-под рваной на груди кольчуги толчками вытекала кровь. Среди атакующих выделялся человек в черной одежде, с коротко стрижеными волосами и холодными голубыми глазами. Он был вооружён полуторным мечом, которым орудовал с легкостью мальчишки, прутом косящего лопухи. Ловко избегая секиры, мечник смещался за спину Внука.

“Вжик”, - просвистела над ухом стрела и впилась в ухо одного из врагов. Целый град стрел посыпался на врагов.

- Чего стоишь, дурак, атакуй! - послышался из-за спины задыхающийся голос старика. Он подстегнул меня словно отцовский ремень.

Я подхватил топор и бросился на типа в чёрном. Чувствовал себя при этом солдатом, бегущим с гранатой на танк. “Черный” даже не повернулся, когда я в два прыжка до него добежал и занёс для удара топор. Он просто повернул чуть голову и невероятно быстро сунул меч в мой живот. Острое лезвие как масло прошило толстую кожу куртки и обжигающим расплавом проникло дальше. Я чувствовал, как железо режет кишки и с отвратительным хрустом врезается в позвоночник. Клинок провернулся и вылез обратно.

- Ааа! - завопил от ужаса я. Слёзы хлынули из глаз, острая боль швырнула на землю.

- И это десять процентов от болевого порога?! Да я вас по судам затаскаю за такое издевательство! - выл я, катаясь по земле и закрывая рану руками. Кожа на животе разошлась и пальцы чувствовали скользкие внутренности. Боль сверлом пронизывала мозг, пронзала живот, но тело всё не хотело умирать. Внезапно сквозь всеобъемлющую боль услышал топот множества сапог. Послышалась ругань, лязгнуло железо, и кто-то закричал. Так кричат, когда кого-то убивают. Затем всё стихло и чьи-то сильные ладони перевернули меня на спину и насильно убрали руки от раны.

- Держите его! - сказал кто-то и на кисти рук тяжело навалились, распяв на пыльной земле. Сквозь пелену слёз я увидел выглянувшее из глубокого капюшона лицо девушки, которая достала острый кинжал и занесла над моей грудью. Я в ужасе попытался дёрнуться, но держали крепко.

- Не бойся, я лекарь и не причиню тебе зла, - сказала девушка и начала отрезать пуговицы куртки. Распахнув полы, она разрезала рубашку и обнажила кожу живота. Девушка полила рану жидкостью из небольшой стеклянной бутылки, затем отбросила пустую ёмкость и достала из складок тёмного плаща коробочку. Внутри оказались нитка и кривая игла. Ловкими стежками девушка за минуту зашила рану. От её зелья боль прошла и я ничего не чувствовал. По команде меня приподняли, и она начала обматывать рану бинтами. Когда девушка меня бинтовала, то сильно наклонилась, и я мог вдохнуть запах выбившегося из-под капюшона золотистого локона, мог ощутить нежный аромат женского тела. “Спокойно, Арсений, - строго сказал я себе. - Хоть она миловидна и кажется живой, но это всего лишь кусок программного кода. Забудь, это бот”. Иногда мы, мужчины, думаем не головой и это был как раз такой случай. Разум говорил одно, а гормоны - совсем другое. Черт, эта девушка совсем как живая! Даже слишком живая…

- Есть ещё раненые? - спросила она, закончив свою работу. Только теперь я обратил внимание, какой у неё красивый мелодичный голос.

- Нет, госпожа маг, - ответил показавшийся в поле зрения солдат в красном мундире. - Одни мертвецы кругом.

- Ну что ж, тогда всё, - девушка собрала свой нехитрый инструмент и спрятала в недрах плаща. Она похлопала меня по щеке и подала руку, - поднимайся, парень. Жить теперь точно будешь.