Регон: колониальные войны

Всё?! А как же носилки, скорая помощь и прочее? Я взялся за протянутую маленькую, но сильную ладошку и неуверенно попробовал подняться. Это получилось на удивление легко, будто не я пять минут назад корчился на земле и заталкивал обратно кишки. Одно слово - магия! Такую бы медицину в реальности и все клиники разорились за неделю. Я осмотрелся - по улице ходил и осматривали трупы десяток солдат. Иногда они приседали, показывали друг другу особенно жуткую рану, и оживлённо спорили:

- Это его топором, точно тебе говорю!

- Да нет, это верхней четвертью лезвия меча его так рубанули.

Я поморщился. Маньяки. Рядом с солдатами деловито раздевали тела Внук и Ник-рыбак.

- Эй, Рапан, присоединяйся! - заметив меня, широко улыбнулся и помахал рукой Внук.

Я подошёл, с отвращением наблюдая, как ловко они обчищают трупы.

- Мы уж думали, тебя совсем убили, - сказал он, срезая пуговицы с залитой кровью куртки на смотрящем застывшим взглядом в небо мертвеце. - Дед говорит, ты молодец - двух сам завалил и третьего помог убить. Для новичка так вообще замечательно. Вот только на Чёрного барона зря так прямо побежал, надо было другого противника выбрать, полегче. Ты не стой, хотя бы сапоги с мерзавцев снимай. Надо успеть раздеть, пока они через десять минут не воскресли. Пусть побегают с голой задницей, может умнее станут.

Я присел на корточки возле парня со страшной раной на горле и с сомнением посмотрел на сапоги. Обирать покойников - преступление. Но в памяти всплыли свежие воспоминания о мече в животе и пожар злости снова разгорелся. Душа жаждала мести и плевать хотела на христианское всепрощение. В конце концов, оправдывал себя я, это всего лишь игра. Враги бы поступили бы точно так же.

- А почему вы содержимое заплечных мешков не забираете? - спросил я, снимая сапог.

- На время теста вещи из рюкзака не выпадают, - отмахнулся Внук. - Личный мешок может открыть только владелец. Говорят, после запуска это правило сохранят.

Старик зашипел на него, но было поздно. Я замер и медленно повернулся.

- То есть мы могли бы разложить лут с речного крокодила по рюкзакам и спокойно дойти до аукциона? - спросил я, глядя прямо в глаза Николая Ивановича.

- Не буду скрывать, могли, - ответил старик, выдерживая гневный взгляд.

- Тогда зачем нужен был весь этот…, - я запнулся, подбирая нужное слово, - зачем нужна была эта бойня? Наверняка и сундук был пустой. Я ведь прав? Скажите, я прав?!

- Я преследовал несколько целей. Во-первых, мне нужно было посмотреть, как ты поведешь себя в реальном бою. Можно сказать, что сегодня ты сдал экзамен, многие новички не выдерживают местного… реализма и ломаются или просто трусят. Во-вторых, на сундук, как на приманку, я выманил из тени большинство врагов, это чистая психология. Теперь мы знаем их в лицо. Понимаешь, в Северной колонии появились недовольные нашим отрядом люди. Они считают, что мы зарвались и слишком много берём на себя. И Чёрный барон, тот умелый мечник в чёрной одежде, которого последним зарубил мой внук, главный из них. Он почувствовал нашу силу и решил поставить на место, собрав целую толпу. Но мы всемером уделали двадцать человек. Это не только заставит игроков уважать наш отряд, но и нанесёт серьёзный удар по репутации Чёрного барона. Теперь те, кто собираются всерьёз обосноваться в Северной колонии, дважды подумают прежде чем стать нашими врагами. Именно поэтому я уговорил командира патруля не слишком спешить на место разборок. Сегодня мы поставили себя в Регоне. Кроме того, командир патруля начислил всем уцелевшим в бою очки игровой репутации.

Он ещё что-то говорил, но я поднялся с колен и пошёл прочь. Если сейчас Николай Иванович использует меня в своих играх втёмную, то что будет потом? Сядет на шею и будет погонять, крича, что медленно бегу? Пошёл он куда подальше, этот старик. После боя навалилась усталость, но не физическая, в игре не сильно устаёшь. Усталость была душевная. Мне казалось, что руки всё ещё липкие от крови убитых мной людей. Почувствовал себя грязным убийцей. Достало всё, ненавижу смерть, ненавижу боль, ненавижу маньяков-разработчиков. Сзади раздались торопливые шаги. Если это Внук, то пусть он хоть сто раз военный, я сумею сделать ему больно. Резко обернулся с занесённым для удара кулаком.

- Не бейте Сью, господина! - заверещал маленький туземец, закрывая голову. - Сью не хотеть делать плохо, Сью решить идти помогать господина.

Я опустил руку. Бить этих туземцев то же самое, что бить животных или детей.

- Что тебе нужно? - угрюмо спросил я. - Если ещё денег, то держи серебряную монету. Больше не дам. Чтобы кушать, надо работать. Понимаешь?

Я повернулся и пошёл дальше. Из-за спины донеслось:

- Спасибо, добрый господина! Сью понимать. Сью скоро вернуться работать.