Рэй Остролист

— И как поверенному, и как свидетелю, мне действительно есть что сказать, — еще понятия не имея о содержании предстоящей защитительной речи, заявил Рэй. — Во-первых, обвинитель, полагаю, не явился? — деловито спросил он, загодя зная, что собственник дома покоится под дубами недалеко от Девичьего Поля.

Губной староста опять переглянулся с ополченским головой, а тот скоро пояснил, что хозяин дома в отъезде, будет со дня на день.

«Ага, только горло заштопает».

Рэй набрал воздуха в легкие, связывав в голове убедительную историю. «Ох, прости, господи».

— Я, Рэй из Старецграда, действительно знаю эту сударыню. Перед нами Мелисса из Воложбы. Как господами и было допущено, ее род состоит в купеческом сословии.

Для убедительности Рэй из головы назвал точную дату пожалования грамоты о призвании деда Мелиссы в купечество — внезапно помогли знания о юстиции Княжества, полученные от Амадея еще в Стяготе.

— Мелисса владеет частью рудных шахт, что располагаются в Воложбе, — припоминая ее собственное вранье, пояснил стрелок. — Как можем видеть, Мелисса, вопреки моим советам и отдаваясь нестойкому женскому нраву, проникла в дом купца Савелия Крапивы, — сжимая губы проговорил он, глядя на арестантку. — Персона купца, хозяина дома, мне также знакома. Однако заверяю, что эта сударыня не имела намерения совершать какое-либо разграбление, как то может видеться из обстоятельств.

Я поясню! — подняв палец вверх, Рэй перебил главу ополчения, принявшегося было возразить. — Между купцом Савелием Крапивы и Мелиссой Воложбы был заключен договор займа на десять рублей в денежный настав1, — окончательно отрекаясь от первой геройской добродетели, вещал Рэй. — Договор был заключен в устной форме и при двух свидетелях, как то и предписывает Княжеская Правда. Одним из свидетелей договора являюсь я. Другим — еще один сударь, который сейчас по делам находится в Срединном крае. Думаю, не составит труда его отыскать, если того потребует закон. В доказательство заключенности договора, а также в качестве залога Савелием было вручено это платиновое кольцо, — он вынул из рюкзака перстень с печаткой буквы «С», предложив уполномоченным лицам ознакомиться с уликой.

— Это Савелия, — кивнул ополченский голова. — Можно сверить оттиск печатки с другими документами, что хранятся в Крапиве, но я узнаю кольцо. Он его в Храбродаре заказывал.

— Договоры должны исполняться, — возвел палец Рэй. — Срок названному договору займа давно истек. Мелисса неоднократно отправляла в Крапиву письмоносов, заявляя к Савелию требования о скорейшем возврате суммы займа и настава за весь срок пользования деньгами, а также обиды2 за просрочку. Однако тот не получил на руки ни одно. Посему у Мелиссы сложилось убеждение, что купчина запирается, сиречь злостно уклоняется от исполнения этого немалого в своей сумме обязательства. Тогда она и привлекла меня, как свидетеля договора и своего досудебного поверенного, для поездки в Крапиву, но и здесь мы не смогли застать должника. Поскольку сударыня с глупой головы считала, что тот скрывается от исполнения займа, она и вознамерилась заявиться к нему, силой призвав к ответу! Что, как мы можем видеть, было неуместно.

— Отчего ж сударыня не обратилась к судейскому наместнику или Торговую палату, как подобает купеческому мужу?

— Судебная тяжба, осложненная отсутствием должника, а также последующее обращение взыскания на имущество затянулись бы на месяцы! Тогда как Мелисса нуждалась в ссуженных средствах для оплаты своих собственных обязательств перед кредиторами. Неисполнение таковых может губительно сказаться на репутации ее рода и на его имуществе, поскольку таковое обременено залогом. Оттого сударыня и попустилась княжьим словом, решив искать правду своими силами.

Губной староста и голова ополчения выслушали героя, а после долго обсуждали ситуацию. С одной стороны, на кону стоял порядок в деревне, ибо на лицо имелось серьезное преступление, связанное с проникновением в дом, да еще купеческого звания. С другой — обоим вовсе не хотелось проблем с превышением полномочий, ибо деревенский губной староста никаких прав на фиксацию преступлений, свершенных купеческим лицом, не имел.

И не выдал Сварог Отец Небесный. За отсутствием фактически украденного имущества, а также личным отсутствием обвинителя, который бы заявил о преступлении или пропаже — слова безродного сторожа не в счет — было решено не призывать писца для фиксации обвинений, а «слабую умом сударыню» выпустить на «честные» руки явившегося ее поверенного.

— Я, право, не посмею перечить. Видно, что сударь ты честный и в достойном звании, — сказал учтиво губарь.

Рэя аж покоробило.

— Однако, как собственник дома явится, будет уведомлен о случае! — предупредил законник. — Если Савелий Крапива пожелает предъявить обвинения… ох, судари, обоим вам не сносить головы, да не только за татьбу, но и лжесвидетельствование.