Рей пробует! (ЛП)

РейПробует: ты самый честный человек из всех, с кем я говорила на этом сайте.

РейПробует: и не знаю, каково это – быть богатым и уставшим от жизни, но я знаю, каково это – быть одиноким.

У него кольнуло в сердце, а глаза застелили слёзы. Чёрт, как она так легко и быстро забралась ему в душу? Его коллеги посмеялись бы над Беном Соло – жестоким и безжалостным бизнесменом – чувствующим себя одиноко. Для этого такие, как он, и зарабатывали деньги, ведь правда? Чтобы покупать себе всё, чего им недоставало – роскошь, секс или общение.

Но Бен не мог вспомнить, когда в последний раз касался другого человека, если не брать в счёт деловые рукопожатия. В его груди зияла болезненная пустота, пропасть, с каждым днём углублявшаяся всё больше, и только эта девушка смогла подобрать верное определение.

Он был одинок. Настолько, блять, одинок, что иногда думал, что умрёт именно из-за этого.

РейПробует: слушай, кайло рен: мне жаль, что твоя жизнь – полный отстой, у тебя нет причины вставать по утрам, нет друзей… но ты не одинок.

РейПробует: и если ты действительно хочешь тратить на меня свои деньги, я буду безмерно благодарна. я не привыкла, чтобы обо мне заботились, поэтому не могу пообещать, что всегда буду правильно на это реагировать, но я всегда, всегда буду благодарна.

РейПробует: но НЕ ТВОРИ ХЕРНИ, ладно??

РейПробует: лол

Эмоции Бена, вероятно, на тот момент уже зашкаливали. Кажется, Рей использовала «лол» как знак препинания, вряд ли она сейчас смеялась над ним. Не могла же она сейчас над ним смеяться?

Господи, вот почему люди выбирают себе кого-то примерно того же возраста. Какое там было правило… половина твоего возраста плюс семь? Двадцать девять разделить на два, плюс семь…

Вот дерьмо. Ему нельзя было встречаться с кем-то младше двадцати одного с половиной года. Произведя в голове ещё ряд математических вычислений, он глухо застонал, поняв, что не должен встречаться с Рей, пока ей не исполнится двадцать четыре.

Не то чтобы сейчас он с ней встречался. Не то чтобы он когда-нибудь будет, очевидно. А к фантазиям это правило тоже применимо? Можно ли мечтать о ней издалека?

К чёрту всё это, он и так уже был проклят за миллиард других грехов, и сейчас не мог остановить свою одержимость Рей, набиравшую обороты, словно самолёт на старте. Ему просто нужно быть сдержаннее. Не пытаться ставить её в неудобное положение, неважно, насколько пошлые мысли крутились в его голове.

Кайло Рен: Никакой херни. Обещаю.

***

Бен покинул офис поздно вечером в пятницу. Его трясло от ярости. Хакс, конченый придурок, подорвал его авторитет своими сомнениями на сегодняшнем собрании, и генеральный директор, Сноук, принял сторону этой рыжей крысы. Бену пришлось согласиться «поработать над своей презентацией», и хотя было очевидно, что Хакс его подставил, в противном случае Сноук выгонит Бена на улицу.

У него в груди всё сжалось от паники. Не потому что он беспокоился о деньгах или крове, а потому что не знал, что ему делать без Сноука. Этот человек взял Бена под крыло много лет назад, научил его быть мужчиной, как обрести и использовать власть, как порвать связь с прошлым и сосредоточиться на построении светлого будущего. Благодаря Сноуку Бен больше не общался со своей семьёй, вечно надоедавшей ему со своими драмами, на его счету были миллионы долларов, плюс отличная недвижимость в городе, в котором большинство людей едва сводило концы с концами.

Тысячи жителей Нью-Йорка жили в крошечных квартирах и толкались в метро, а у Бена было несколько машин и вид на центральный парк. Его жизнь стала легче благодаря Сноуку: тот научил его превращать ярость и неистовство в безжалостную бизнес-тактику, его юношеская неловкость канула в лету, и мир увидел сильного и уверенного мужчину.

Если Сноук его бросит… что у него останется?

Ни семьи, ни цели в жизни, ничего, кроме бесцельного шатания по пустой роскошной квартире. Ничто не сможет заполнить пустоту в его душе.

– Я пешком пройдусь, – прорычал он сквозь зубы своему водителю, ждавшему его на тротуаре у блестящей чёрной машины. Зная, что не слишком уж вежливо себя повёл, Бен протянул ему пачку купюр, чтобы компенсировать грубость.

Водитель спокойно кивнул – к характеру Бена ему было не привыкать.

– Увидимся в понедельник утром, босс. Наберите меня, если понадобится машина на выходных.

Бен кивнул и пошёл прочь, его расстёгнутый пиджак поднялся от ветра, словно плащ. Ему нужно было как-то избавиться от нервов, расплескать ярость на грязных улицах никогда не спящего города. Вокруг него жужжала гигантская безжалостная бизнес-машина Нью-Йорк Сити, полная провинциалов в поисках счастья, отчаявшихся продавцов и мужчин в одинаковых костюмах, кричавших в свои мобильные телефоны.

Он прошёл три квартала из пятнадцати, когда вдруг начался дождь. Бен выругался и пнул мусорное ведро, испугав несколько девушек, прятавшихся под навесом. Они с опаской глядели на него, и это заставило его почувствовать себя ещё хуже. Он был монстром, не вписывавшимся в вежливую и приятную компанию. Ни в какую компанию.