Рейд

Мы взошли на борт, скакун встал на дыбы, сделал крюк вокруг стада, оставляя за собой длинный тяжелый след смятой травы. Ковбои и коровы апатично наблюдали за происходящим. Пилот был немногословен. Неприветливая женщина типа «Само ваше присутствие для меня оскорбительно».

Младший лейтенант заявил театральным шепотом:

– Ты пришелец из внешнего мира, тебя считают шпионом Главного командования. Они ненавидят Главное командование.

– Не могу их за это порицать.

Ханаан находится в мягкой блокаде уже годы, жизнь тут не сахар.

Когда-то противник не принимал Ханаан всерьез и не думал о том, чтобы его захватить. Большая ошибка. Теперь это крепкий орешек. Главнокомандующий этого региона, адмирал Танниан, собрал рассеянные, разбитые, превратившиеся в сброд войсковые соединения для последнего смертного боя на последнем рубеже. Улантониды его разочаровали, и он окопался и стал теребить их линии снабжения. А они слишком завязли в других местах, чтобы задать ему трепку, на которую он напрашивался.

Хорошая штука – крепость Ханаан, решило Главное командование, и на службу к Танниану выслали первую эскадрилью клаймеров. Адмирал мгновенно разглядел таящийся в ней потенциал и создал промышленную базу.

Невероятную энергию, целеустремленность и упорство адмирала невозможно поставить под сомнение. Ханаан, малонаселенный земледельческий мир, за одну ночь стал неприступной крепостью и центром кораблестроения. Распущенное приграничное общество – сплоченным обороноспособным государством, с единственной задачей: производство клаймеров и подготовка кадров для них. Все, что нужно было Танниану из Внутренних Миров, – это несколько специалистов для обучения набранных на месте соединений. Выгодная сделка. Главное командование было очень благодарно. К негодованию многих высокопоставленных чиновников с амбициями и собственными корыстными намерениями.

Адмирал Фредерик Мин-Танниан стал губернатором Ханаанской системы и всевластным хозяином последнего бастиона человечества в этом уголке Вселенной. В конце концов он был признан во Внутренних Мирах одним из самых выдающихся героев войны.

Как оказалось, до ближайшего поста гвардейцев час езды.

Местность сохраняла черты Дикого Запада. Горбатые бункеры, окруженные глинобитными стенами, хвастливо выпятили устаревшие, но по-прежнему эффективные антенны радиолокационного обнаружения. Бараки для нескольких сотен солдат и дюжина бронированных летательных аппаратов для полноты картины.

– Как правило, я приземляюсь здесь, – говорит мой попутчик. – Одна рота держит под контролем территорию, размерами превышающую территорию Франции на Старой Земле. Шесть кадровых солдат. Капитан, старший лейтенант и четверо сержантов. Остальные – местные. Три месяца в году на службе, остальное время гоняют коров. Или репу копают. Привезли с собой свои семьи, у кого они есть.

– А я никак в толк не возьму, что это за дети.

Вся станция имела самый штатский вид, который только можно вообразить. Как цыганский табор после трех лет пути. Любого кадрового сержанта космической пехоты удар бы хватил.

Капитан не стал тратить на нас слишком много времени. Он быстро переговорил с посыльным, после чего тот открыл свои огромный чемодан и извлек оттуда литровую банку, а капитан взамен вручил ему несколько засаленных конмарок – старые банкноты, розовые, как до войны, а не сиренево-серые, как теперь. Посыльный запихнул их за отворот кителя, улыбнулся мне и вышел.

– Кофе, – пояснил он. – Коси сено, пока солнце светит. Местная поговорка.

Я бросаю взгляд внутрь чемоданчика и вижу там еще где-то около сорока банок.

Старая история. Начальству прекрасно известно, чем занимаются посыльные, блатная работа. Мой попутчик, однако, не производит впечатления человека, сверх меры преуспевающего в бизнесе.

– Вижу.

– И немного табака. Здесь его не выращивают. Когда дома удается найти нужные связи – шоколад.

– Надо было всю лодку загрузить. – Меня ничто не приводит в негодование. Видимо, я в душе сторонник свободы торговли.

– Я так и делал, – усмехнулся он. – Но с капитаном не смог договориться. И кто-нибудь из сержантов вспомнит, что никто этот участок последнее время не патрулировал. Осмотрит его сам, чтобы быть в курсе. И когда я вернусь, меня будет ждать куча конмарок. – Он поднял чемоданчик. – Это только для своих, отдаю практически без наценки.

– Конмарок, наверное, здесь становится все меньше и меньше?

– Их все труднее найти. Я не единственный посыльный на Ханаане, – сказал он и вдруг просиял: – А вот и хрен. До войны здесь миллиарды их бродили. Я найду. Только облигации военного займа все равно брать не буду.

– Удачи, дружище.

Я задумался о некоторых предметах из моего багажа, призванных подсластить знакомства, которые я надеялся здесь завести.

Младший лейтенант пнул ногой летательный аппарат:

– Выглядит классно. Закидывай свое барахло, и полетели.