Рейд «Черного Жука» (сборник)

– Нет. Было восемь, но старый дед Гия умер в прошлом году. Теперь его дом пустует…

У бабушки Софико

Когда мы шли по улице между дремавших домов, в голову мне пришла отличная мысль: а что если остаться здесь, пока кончится вся эта война, или вообще осесть без всяких «пока». Никто меня не найдет, да и кому я, кроме матери, нужен, а ей можно все объяснить… Правда, она будет скучать. Я тут же высказал свою идею Насте, но девочка ее не одобрила.

– Ты что, совсем глупый или ненормальный? – сказала она шепотом. – Ты же здесь со скуки помрешь. А если заболеешь вдруг. Кто тебя лечить будет? Тут докторов нет.

Я подумал, что со скуки не умру, потому что иногда буду навещать Таисию, чтобы полюбоваться ее красотой, но как бы шутя, возразил:

– А ты на что? Ты будешь меня навещать.

– Вот еще, делать мне нечего, – хихикнула Настя, показывая рукой на дом бабушки Софико. – Пришли, заходи, – она толкнула калитку, и мы вошли во двор, а потом в покосившуюся деревянную пристройку, дверь которой оказалась открытой.

В темноте, скрипнув еще одной дверью, вошли в прихожую. Настя достала из корзинки толстую восковую свечу, чиркнула о коробок спичкой. Прихожая и стоявшая в ней в беспорядке разная деревенская утварь озарились светом.

– Ау, бабушка Софико!

Откуда-то издалека донеслось что-то вроде приветствия, но слов я не разобрал.

– Пошли, – сказала мне Настя, – оставь корзину тут, да голову не разбей – притолока низкая.

Во второй комнате на большой железной кровати лежала женщина, почти с головой укрытая одеялом. Настя нашла на столе блюдце и поставила в него свечу.

– Ну что, бабуль, расхворалась? – сказала Настя, наклоняясь к кровати, открывая лицо бабушки и целуя ее в обе щеки.

– А, внучка, хорошо, что ты пришла, садись, отдыхай, я сейчас встану.

– Я не одна, с другом. Смотри, кавалер какой! – Настя стрельнула глазами в мою сторону. – Его зовут Артем.

– Здравствуйте, – сказал я.

– Правда, что ль, кавалер? Смотри, Настька, не время тебе еще детей заводить. Сейчас это не модно. Это раньше у нас было: четырнадцать-пятнадцать лет – фьють – и замуж. Так тогда ж достаток был, а сейчас… одно слово – разруха…

– Бабушка, я пошутила. Это мамкин знакомый. Она прислала его помочь тебе по хозяйству.

– Ах ты, проказница, все тебе озорничать. Скажешь тоже – кавалер! Ну, как у вас, у русских говорят, соловья баснями не кормят. Вы же с дороги, есть, конечно, хотите, – засуетилась женщина, тяжело вставая. – Ходить, понимаешь, могу, а поднять ведро уже тяжело; вот здесь стреляет, совсем тянет, мочи нет…

– Там мать тебе мазь положила, надо натереть поясницу. Будет жечь, но зато поможет.

Слегка прихрамывая, бабушка пошла в прихожую, позвала:

– Настя, давай еду на стол носить. Я как знала, что вы придете, с утра наготовила.

На вид Настина бабушка была совсем древняя, но на самом деле ей, может быть, было и не так много лет – разве разберешь женщин Кавказа… Наелся я в тот вечер от пуза. Никогда не ел с таким аппетитом, разве что в первый день у Таисии, но тогда я не чувствовал вкуса еды. На столе был козий сыр, масло, лобио, сациви и еще какие-то грузинские блюда. Все очень вкусное. Настя все время смеялась надо мной, вернее, над тем, что я ничего не знаю и никогда не был в настоящем горном селении, а уж тем более понятия не имею о местной еде.

– А я теперь себе приготовлю и потом ем дня три, а то и целую неделю, – улыбалась бабушка. – Старая стала, ленивая…

После сытной трапезы мне отвели персональную кровать, стоявшую за ширмой в прихожей, и заботливо уложили спать. Засыпал я долго, хотя за день порядком устал. Уснул на рассвете под тревожное пение горластых петухов. Поспал часа два, а потом услышал, как проснулась бабуля, а за ней и Настя.

– Эй, – позвала тихо девочка, – Артем, ты не спишь? – Она заглянула через низкую ширму, в руках у нее была кружка. – Хочешь?

– А что это?

– Молоко, что же еще. Чудной ты!

– Да откуда я знаю, может, ты меня отравить решила? – пошутил я.

– Да ты что? – обиделась она – Разве я могу? Ну, будешь пить? – девочка сунула мне кружку и присела на мою кровать. – Ты говорил, что на геодезиста учился. Это что-то вроде землемера?

– Ага.

– А что ты будешь измерять?

– Да что угодно!

– А в жизни чего хочешь добиться?

– Я как-то не думал об этом. Вот отслужил бы два года, тогда б и решил, если бы все по-справедливому было.

– А я в городе хочу учиться, в Ростове, – вздохнула Настя.

– Почему в Ростове, а не в Москве? – спросил я.

– В Москву все хотят, только, кто же меня туда возьмет?

– А кем ты хочешь стать?

– Не знаю. Просто в Ростове тетка живет, если школу закончу, поеду к ней, устроюсь на работу куда-нибудь. Я поваром могу. Меня дядя Малхаз научил. Я немного в грузинской кухне понимаю. Или в МЧС пойду.

– А при чем тут МЧС и кухня?

– Это тебе не обязательно знать. Ты пей молоко, да пойдем сено ворошить. Его знаешь сколько!

– Так это… а поесть, – вспомнив вчерашнее обильное угощение, спросил я.

– А ты еще не заработал и вообще дезертирам не положено. Только в исключительных случаях, – девчонка дерзко показала мне язык.