Рейдовый батальон

Вдруг навстречу из-за камня выполз пулеметчик Хафизов с трясущимися руками и ногами.

— Ты откуда? Где взвод? Где все?!

— Т-та-там, — ткнул он пальцем неопределенно и туда же отвел бегающие глаза. — Командир, не знаю! Не знаю где все.

— Назад, сволочь, застрелю!

Он поплелся с нами, но все равно полз самым последним. Вдруг мы наткнулись еще на одного труса.

— Хайтбаев! Скотина, а ты почему здесь? Взвод там, ты прячешься здесь!

Сержант забился, как крыса, в щель между камнями, обняв автомат.

Этот вождь «узбекской мафии» лежал с перекошенным лицом и весь трясся.

— Шлепну как собаку, гадина! Назад к взводу!

— Не ори лейтенант, не пойду! Там смерть.

— На счет два, ты труп! Раз… — И я ткнул ствол автомата ему в нос.

Кровь тонкой струйкой потекла по губам и подбородку. Второй раз считать не пришлось. Злобно ругаясь и что-то шипя на родном языке, затравленно глядя мне в глаза, он выполз из своей щели. За следующим выступом лежал свернувшийся в калачик Алимов. Ну и дела, все тут! Рядом лежал Колесо и, закрыв глаза, стрелял из автомата, куда-то в небо.

— Колесников! Очнись! От тебя воняет! Почему взводного бросили, сволочи! Где Острогин и саперы?

Алимов, весь трясясь, показал рукой в сторону груды камней, а Колесников промычал:

— Мы не дошли, «духи» обстреляли. Не пройти, отсюда бой ведем.

— Вижу, как ведете, и чего еще ваши жопы на кожу для барабанов не пустили? Лечь всем в цепь и вести прицельно огонь по «духам»! Серега-а-а! Серега-а.

— Да, я здесь, — заорал он в ответ издали. — Я тут с саперами. «Духи» нас давят! Ура замполиту! Родной ты мой! Вылез! Ник, я тебя люблю-ю! Живем!!!

— Наверное, живем. Ты там с кем? Сколько с тобой бойцов?

— Только два сапера. «Духи» с обеих сторон залегли. Молотят. Где мой взвод, не видел? Все узбеки разбежались. Ну не гады ли?

— Я их тут на пригорке собрал. Все живы. Только обделались твои «орлы»!

До Серегиного укрытия было метров тридцать и приходилось лежа громко орать, но это нас обоих подбадривало. Свистящие над головой пули настроения не поднимали. Мандраж во всем теле усиливался. Била какая-то нервная дрожь. Всего ломало и выворачивало. Я снял бушлат и прополз по камням и колючей траве немного вперед. Затем оглянулся и прикрикнул на солдат:

— Колесо! Будешь заряжать с Алимовым магазины! Васька! Ларик! Хафизов! Хайтбаев! Огонь! Держаться! Всем огонь огонь!

По нам несколько раз выстрелили из гранатометов или «безоткатки». Одна из гранат прошла чуть выше над головами, другие взорвались в камнях, не долетев. Не попали, мерзавцы. Это хорошо…

Вдруг с вершины, метрах в двухстах от нас, заговорил кто-то в громкоговоритель.

— «Шурави»! Сдавайтесь! Не тронем. Сдавайтесь, а то все будете мертвый! Совсем-совсем мертвый. Сдаетесь, будете живой. Командир, сдавайся! Не тронем! Выходи! Мусульман, стреляй русский офисер!

Серега заорал в ответ:

— Иди сюда сам, попробуй возьми в плен! Давай, друг, скорей! Вперед!

Под эти свои дикие вопли он вместе с саперами палил во все стороны. Стреляли мы, стреляли в нас, горы отвечали эхом, постоянно что-то орали в мегафон «духи».

Сайд Мурзаилов выполз на пригорок с ПК, взялся за дело, и «духи» сразу приуныли. Хафизов с ручным пулеметом, поборов страх, прикрыл правый фланг, отогнал духов. Закрепились — теперь нас уже не сбить! Колесо и Алимов не успевали перезаряжать магазины. Этот ад продолжался, уже черт знает, сколько. Голова гудела от грохота и гари. Несмотря на начавшийся дождь, было жарко. Все тело горело и пылало. Возбуждение боя захватило, понесло, страх пропал. Горный костюм промок насквозь. Я что-то кричал, командовал, куда-то стрелял, переползал, швырял гранаты. Вдруг автомат заклинило. Патрон перекосило! Достал шомпол, разобрал автомат, патрон не выбить — никак! Зараза! Кто-то зарядил в магазин патрон 7,62 вместо 5,45? И как он в магазине поместился?

— Бойцы! Огонь! Я сейчас отползу, и быстро вернусь. Держаться!

Я сполз чуть вниз в укрытие и продолжил вышибать шомполом из ствола перекошенный патрон. Минут через пятнадцать это удалось и я с сожалением стал возвращаться на огневую позицию. Вдруг мне навстречу выползли, один за другим все бойцы.

— Куда! Куда, сволочи! Назад! Парни назад! Ползите обратно на горку!

— Товарищ лейтенант! Ты куда ушел? Одним нам там страшна, сап-сем страшна, — забубнил верзила Мурзаилов.

— Да тут я, тут, сказал же — держаться!

— Мы испугались, — промычал Хафизов.

— Назад! Возвращаемся! Огонь! Всем огонь! Не отступать!

И тут раздался топот сапог, шум камней, крики:

— Свой, не стреляйте. Это подбежал Сергей с саперами. Он громко матерился.

— Вы куда все делись?

— А ты какого хрена примчался? — удивился я.

— Когда вы объявились, думаю: все, ура, спасены. Да и «бородатые» чуть отползли. Кричим, переговариваемся, душа поет, а как тебя не стало не слышно и огневая поддержка стихла, «духи» вдруг как попрут. Им же трупы и раненых вытащить надо. Я в одного верзилу весь магазин выпустил, а он орет, идет и не падает! Стреляю, а он, скотина, не валится! Патроны кончились — вот мы и дали деру. Отступили.

— Много мы их перебили?