Рейнджер

Ага, раз на нечисть с мечами собрались, то, стало быть, свои. А значит, надо договариваться.

— Мало того что поспать не дают человеку, мало что на честно притащенные им дрова права заявляют — так еще и самого в мечи взять хотят, ну, что ж это творится-то, а?

— А ты точно человек? Уверен?

— Уверен, — я наконец встал во весь рост, на всякий случай сжимая в руках проверенную глефу.

Как ни странно, мой вид несколько успокоил явившуюся в гости парочку, а когда я поднял лук и колчан, то они и вовсе повеселели, подошли поближе. Колоритная парочка, надо сказать. Коренастые, рыжебородые, ростом примерно метр тридцать — метр сорок, поперек себя шире, вылитые гномы[4] из фэнтези, только не с топорами, не считая явно рабочего, а с мечами в руках.

Не гномы, подсказал внутренний голос, а двурвы. То есть — двуединый народ детей гор, берглингов и бергзеров. Эти, похоже, из первых. Гномы — лесные мелкие пакостники, и назвать этих ребят таким словом — сильно оскорбить. Так, что еще я о них знаю/помню, быстрее, пока разговор не начался.

Берглинги — северная ветвь двуединого народа, типичные дварфы, горняки, рудознатцы, кузнецы, мастера по камню и металлу. Бергзеры — их южные родственники. Те — помельче в кости, но более пузатые, с длинными, вдвое длиннее, чем у берглингов, пальцами, главные ювелиры Мира. Ну, а где ювелирка и драгметаллы — там и банки. Короче говоря, немцы и швейцарцы, раз уж их язык у меня знание немецкого заместил при Переносе.

Похоже, в этой парочке своеобразное разделение труда. Тот, что шел впереди (Гролин вроде бы) — руки, а второй, предположительно, голова. По крайней мере, язык так точно. Вот и сейчас заговорил тот, что сзади.

— Ну, здоров будь, человек. Мы — дети гор, вот он — Гролин, я — Драун.

Берглинг сделал паузу, явно ожидая ответа. Хм, а теперь-то он говорит на другом языке, я его как родной воспринимаю. Не заметил, что я понял их разговор про топор и колоду? Или думает, я по их поведению догадался?

— И вам здоровья, почтенные берглинги, — отвечаю на их языке, ишь, морды удивленные, — я — человек, Страж. Звать меня… звать меня можете Котом пока.

— Да ну? Настоящий Страж Грани?! Иди ты…

— Не пойду, потому как лень. СТОЙ! Стой, где стоишь, не двигайся-а-а!.. А-а-а!

Драун замер на месте, стоя на одной ноге и задрав другую. Блин, толку-то, если не та нога в воздухе? Блин, мой котелок!

— Что такое? Опасность, где?!

— Вы опасность. Блин, ну вот что плохого вам моя посуда сделала, а?! Зачем было убивать мой котелок, как гада подколодного?!

— ЭТО вот — котелок? Это ж глина сырая!

— Ну, будущий котелок, какая разница! Как я готовить буду?!

— Ну, как готовить — это не вопрос, было бы что. Мы вон третий день одной водичкой питаемся.

Я внимательно посмотрел на этих двоих. Странно, на поклонников диет они не похожи. На людей (или нелюдей), которые третьи сутки уходят от висящей на плечах погони, не дающей даже поесть, — тоже. Они что, как раз и есть те непонятные и загадочные существа, что ухитряются летом в лесу голодать?! А эти, похоже, решили меня добить окончательно:

— Шли, стало быть, в город ваш, человечий, в Роулинг. Решили уголок срезать и заблудились. Неделю уже по лесам плутаем…

— Ой, дайте на вас посмотреть. Давно мечтал найти кого-то, кто летом в лесу голодать будет, или того, кто по своей воле заблудится. А тут и то и другое сразу!

Двурвы насупились.

— Ладно тебе издеваться. Ты, Страж, в лесу как дома. Мы под горой тоже не пропадем, а ты?

— Хм… И то правда. Простите, почтенные, не подумав ляпнул. Моя вина. Еще раз простите, почтенные.

— Ладно, простим.

— А чтоб легче прощалось — сейчас будем ужин готовить. Если, конечно, посудой поделитесь.

Эх, какой у них котелок красивый, из красной меди, чудо.

— Ну, против такого мы возражать не будем!

— Значит, договорились. Только мне помощь ваша понадобится.

— Ты, главное, говори, что делать, а мы ради такого случая!.. Э-эх!

* * *

Не прошло и получаса, как я уже помешивал в котелке ароматную похлебку. Двурвы изнывали, стараясь держаться против ветра от костра и занять себя работой по обустройству лагеря. Я же погрузился в мысли обо всем и ни о чем, переваривая распаковавшийся после встречи с нечистью и последующего сна инфопакет.

Ну, во-первых, сам поединок — форменное безобразие чистой воды. Зачем-то полез в ближний бой, не использовал свой меч, в структуру которого были встроены некоторые магические изыски именно против такого рода противников. Ну, про меч я, допустим, просто не знал на тот момент, но в контакт-то зачем лез? Эту дрянь можно заставить воплотиться при помощи жертвенной крови. И не надо возмущаться, это таки зря — достаточно было порезать палец, смочить кровью деревяшку и закинуть ее в кусты, где сидело это. Ранку можно было закрыть имеющимся заклятием лечения малых ран, деревяшку закинуть, привязав к тупой стреле, и потом делать из чудища ежика. От трех до пяти стрел с наконечниками из «стражьего сплава номер три» — и грузите тушку в ящик.

Этот сплав номер три меня заинтриговал, я полез в Кодекс Стражей, но ничего там не нашел. Однако в процессе листания вспомнил.