Реинкарнатор

Машина уехала, оставив их на ветру перед старым удивительным домом. Первый этаж – кирпичный, а второй – деревянный, и, судя по внешнему виду дерева, этаж надстраивали недавно, не больше двадцати лет назад, а вот кирпичу явно больше полувека. Подобных домов в Москве не встречалось, но в Иванове, как успел заметить Костя, это не редкость. Интересно, это от нищеты? Или дело не в дороговизне кирпича, а в долговечности дома? Низ гниет быстрее, да и пожары раньше были не редкость, зато жить приятнее среди деревянных стен, а не в каменном погребе.

Впрочем, мысли о местном зодчестве моментально испарились, как только подъехала Кира.

– Я не опоздала?

Девушки смерили друг друга оценивающими взглядами. Аня – наставническим, словно учитель оценивает уровень своего потенциального ученика. Кира же рассматривала ее как соперницу, за секунду подмечая все слабые и сильные стороны.

– Веди, – приказал Костя Кире. Ему сейчас было плевать на обеих. Его интересовал только Кучик.

По скрипучей лестнице они поднялись на второй, деревянный этаж и позвонили. За ободранной дверью переливчато заверещало, но ни шагов, ни каких-либо иных звуков не послышалось. Они снова позвонили и снова подождали минуту, слушая сначала лишь трели звонка, а затем тишину.

– Может, он вышел?.. В магазин или еще куда… – растерянно предположила Кира.

– Вышел?! В магазин?! Ваша служба безопасности чем вообще занимается?! – рявкнул Костя.

Кира побледнела и сжала губы.

– Мне сказали, что он там. Но круглосуточное наблюдение у нас только за самим Борецким, не за его клиентами.

– Просто великолепно! – выкрикнул Костя. После всех этих разговоров и выяснения отношений с горкомом он и так был на взводе, а тут еще провал с Кучиком.

На шум из квартиры напротив вышла пожилая женщина лет семидесяти в плаще, накинутом на домашний халат.

– Вы к кому? – поправила она пучок седых волос.

Костя мгновенно взял себя в руки и даже попытался улыбнуться.

– Я к знакомому приехал, Ване Успенскому. Он мне диктовал этот адрес, но что-то его дома нет…

– Иван Ильич? Да съехал он уже, а за квартиру уплатил до конца месяца. Не знаю теперь, можно ли ее уже заново сдавать или подождать, вдруг вернется.

– Не знаете, куда он уехал? – спросила Аня. – Мы надеялись застать его дома…

– Ой, милка, не знаю. Он мне записку сунул в почтовый ящик, мол, Катерина Степанна, уехал я, извини, что не попрощался лично, но тороплюсь.

– Когда это было?

– Дык вот в понедельник. Или во вторник? Нет, точно в понедельник, мне пенсию как раз принесли.

Костя прикинул даты: три дня назад, в день, когда украли кармограф. Похоже, Кучик действительно ищет прибор или даже уже нашел…

– А у него в Москве друг умер… – продолжила Аня. Соседка заохала:

– Да за что ж ему такое! Сюда приехал к умирающему брату, там друг умер. Ох, тяжко-то как! Может, он и уехал в Москву?

– А брат тоже умер? – Костя очень боялся спугнуть соседку, но не хотел упустить шанс выведать у нее побольше.

– Наверное, раз Иван Ильич уехал. Делать-то ему тут, видать, нечего стало. То все расспрашивал меня, как ивановские реинкарнаторы работают, приезжают ли на вызов или надо в дацан ехать. Я так поняла, у братца прописки-то нашей нету, вот Иван Ильич и суетился. Ну успокоила его, рассказала, что приезжает служба-то даже к тем, кто без прописки.

– Спасибо, Катерина Степанна! Квартиру, значит, сдаете? А то мне, может, придется в Иванове задержаться… А уж если Ваня тут жил, значит, место неплохое.

– Сдаю, милок, сдаю.

– Почем?

– Недорого! Всего восемьсот в день. Другой такой цены не найдешь!

– Хорошо. Если Ваню не найду и останусь тут – приду, – пообещал Костя. В принципе, даже не особо соврал. Хотя в Иванове он не останется, ибо Кучик явно уехал из города. Вот только куда?

– Ну что, упустили ваши безопасники Успенского, – зло бросил он Кире на улице. – И я тоже упустил. И снова – ни одной зацепки!

– Ну одна есть, – тихо ответила Кира. – Борецкий.

– Она права, – кивнула Аня. – Раз Успенский приезжал к нему, значит, Борецкий может знать, куда Кучик уехал.

Глава 9

– Амгалан Тумэнович, нам нужен Борецкий, он – последняя возможность выйти на Кучика. Но члена Ордена он и на порог не пустит. Давайте обратимся за помощью в местную сангху? – Костя ходил по комнате отеля, прижав телефонную трубку к уху.

– Нет, к буддистам не суйся.

– Но, Амгалан Тумэнович…

– Нет.

Костя закатил глаза. Ну вот, еще один командор боится перейти дорогу сангхе. Доржиев не похож на Оболкина, а в этом вопросе ведет себя так же. Или перестраховывается? Боится, что о приборе Леона узнает кто-то вне Ордена? В памяти всплыли слова Туманова о том, что возможность стирать карму – это прямая угроза власти Ордена. Неужели Туманов прав?

– Борецкий – буддистский монах. Если в монастыре с ним поговорят…

– Костя, нет! Я запрещаю обращаться за помощью в любой монастырь или дацан!

Костя растерялся от такого приказа и замолчал. Других идей не было, так что он продолжал прижимать к уху трубку, но не знал, что сказать. Командор воспринял молчание по-своему и пояснил: