Читаем Реинкарнация безработных: Тревор и Саймон идут в отрыв! Том 1 (СИ) полностью

Голоса доносили с самой окраины поля. Мы с братом переглянулись. Что бы там ни было, но оно явно стоило того, чтобы проверить. Хлопнув Саймона по плечу, я кивнул в ту сторону, откуда доносились крики и два раза махнул рукой в том направлении: «Пойдем, проверим?». Брат только молча кивнул. Стараясь не шуметь и двигаясь как можно тише, мы пошли вперед. Уроки отца не прошли даром. И Саймон и я двигались практически бесшумно. Аккуратно раздвигая пшеницу руками, мы медленно приближались. Крики становились громче.

- Получай!

- Вот тебе!

- Ну что? Нравится?

Голоса были знакомыми. Оно и не удивительно, ведь принадлежали они Сомару и его шайке. Неужели раз у него не получилось с нами и холмом, он нашел себе новую жертву? Вполне возможно. Саймон поднял сжатую в кулак руку: «Стой!». Я замер в нескольких шагах от него. Брат поманил меня рукой: «Подойди!». Я осторожно подошел к нему. Саймон медленно раздвинул пшеницу руками.

Мальчишка в некогда белой курточке с капюшоном, надвинутым на самые глаза, сидел на обочине дороги. Несчастный сжался в комок, а Сомар и двое его подельников скакали вокруг него и, выкрикивая всякие гадости, пытались стянуть с несчастного капюшон.

- Получай, отродье! – весело крикнул деревенский хулиган и кинул в мальчугана комок грязи.

На капюшоне расплылось грязное пятно. Мы с братом переглянулись. Саймон медленно провел большим пальцем по горлу. Я согласно кивнул.

Ни говоря, ни слова мы выскочили из пшеницы. Сомар и его команда растерялись и так и замерли с комками грязи в руках. Мы действовали быстро. В два прыжка подскочив к одному из хулиганов, Саймон со всего маху заехал тому кулаком в лицо. Голова несчастного откинулась назад с такой силой, что я подумал, что она оторвется. Другой хулиган пришел в себя и швырнул в меня грязью. Я даже и не подумал уворачиваться. Комок грязи угодил мне прямо в лоб, но этого было недостаточно, чтобы меня остановить. Я подбежал к нему и от души саданул его ногой прямиком под коленку. Мальчуган взвыл и, схватившись за ногу, упал на землю.

- Опять вы?! – выпалил Сомар.

- Валите отсюда, - сжимая кулаки, проговорил Саймон.

И голос его звучал холодно и жестко.

- Или вам прошлого раза мало? – вытирая рукавом грязь с лица, я встал рядом с братом.

Хулиганье, скрипя зубами, разумно решило скрыться.

- Вот и славненько, - Саймон шумно выдохнул.

- С тобой все в порядке? – я подошел к мальчишке, которого закидывали грязью.

- С-спасибо, - пролепетал он в ответ. – В-все х-хорошо.

- Может тебя до дома проводить? – предложил Саймон.

- Нет! – довольно резко выкрикнул он и бросился наутек.

Я посмотрел на брата. Тот только пожал плечами в ответ.


Так и не найдя ничего путного мы под вечер вернулись домой. Сперва Саймон хотел выломать из соседского забора еще одну доску, но я вовремя остановил его. Гарду можно смастерить и из какой-нибудь ветки. Это не так уж и важно. В крайнем случае, сделаем «мечи» чуть покороче, пустив на гарду часть доски. А обмотать рукоять можно и какими-нибудь тряпками. А еще нам так и не удалось встретить девочку-мага во дворе того дома. Правда там мы наткнулись на того мальчишку, которого она обучала. Но завидев нас, он спрятался за забором. И сколько бы мы его не звали, он так и не показался. Неужели мы с братом настолько страшные?

И вот так, потерпев полнейшую неудачу, мы возвращались домой. А в дверях нас уже встречала мама.

- Может быть, потрудитесь объяснить мне, где вас носило целый день? – она строго смотрела на нас.

- Играли, - выдавил из себя Саймон.

- Играли? – переспросила мама.

Можно было выдумать сколько угодно оправданий. Но мама не тот человек, которого можно было загнать в тупик хорошо поставленным, логичным и взрослым монологом. Именно этим она и напоминала мне мою другую маму. Из прошлой жизни.

- Играли, - поддержал я брата. – Прости, мы опоздали на обед… - добавил я.

- Живо на кухню! – она чуть повысила голос, и этого было вполне достаточно, чтобы мы съежились. – Ужин остывает, - нежно добавила она.


2


Тревор.


Итак, деревянные мечи были готовы. Используя ножи, которые дал нам отец, мы выстругали из досок «клинки». Обрезки пошли на гарды, которые за неимением гвоздей, были примотаны к «клинкам» кожаными ремешками. Рукояти были обмотаны старыми тряпками. Настало время опробовать их в деле.

- Готов? – Саймон сжимая в руках меч смотрел на меня.

- Всегда готов, - усмехнулся я.

А в голове уже прокручивались всевозможные варианты нашего сражения. Если я ударю сразу в руку, то он может блокировать удар. И тогда, если использовать инерцию от атак, откроются сразу три возможности. Обманный шаг назад и быстрый укол в корпус. Обратный в руку и потом сразу в голову. Еще один шаг вперед и прямой в корпус. В первом случае он сможет отвести атаку в сторону и ударить в ответ. Тогда можно блокировать его удар и тут же провести контратаку в голову. Во втором случае, Саймон может просто опередить меня и пробить в корпус. В третьем же он так же может опередить меня и провести удар в голову. Решено.

Небольшой шаг вперед. Саймон напрягся. Сегодня он не спешил атаковать. Ждет моего хода?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее