Читаем Реинкарнация безработных: Тревор и Саймон идут в отрыв! Том 1 (СИ) полностью

Уж не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как я обнаружил себя в теле младенца, да и в неизвестном месте к тому же. Может быть, месяц или около того. Говорить я все еще не мог. Нет, я прекрасно осознавал что именно я говорю, когда открывал рот. Но вместо нормальной речи из уст моих вырывалось только лишь нечленораздельное лепетание. Которое девушка, что постоянно либо сидела у кроватки, или за столом в комнате, принимала за мои призывы. Едва заслышав очередную мою попытку что-то сказать, она озабоченно заглядывала в кроватку и проверяла, не обоссался ли я или еще чего похуже. Ну, право дело! Мне уже за тридцатник перевалило! Я уже не в том возрасте, чтобы писаться в кровать. Хотя именно это и было основной проблемой. Сам пойти и справить нужду я не мог. Сказать кому-то, чтобы меня отнесли в нужник, я тоже не мог. А справить нужду в пеленки и потом призывно орать, оповещая всех об этом… Ну стыдно, знаете ли. Так что приходилось терпеть до последнего. Мне даже интересно стало, как с этим справляется мой «напарник» который лежал в кроватке рядом со мной. Должен признать это был один из самых странных младенцев, которых я видел. Не то, чтобы я многих перевидал, но у меня сложилось стойкое впечатление, что единственное, что они делают, так это постоянно орут, гадят и орут еще больше. Этот же молчал. Постоянно. Изредка что-то лепетал себе под нос. Но больше всего меня удивило когда этот маленький засранец изловчился пустить струю через борт кроватки прямо на пол! Каюсь, но с тех пор я следовал его примеру. Да, это не красиво мочится на пол у себя же дома, но не под себя же ходить!

Другой проблемой было то, что я понятия не имел где я. Язык незнакомый, одежда странная. Дом больше похож на деревенский. Причем довольно старый. Единственное, что мне пришло в голову: я переродился в другом мире! Разумеется, это суждение было сформировано исключительно на тех «познаниях», которые я почерпнул из манги и аниме. Однако мой здравый смысл ни в какую не хотел с этим мирится.

«Эх, был бы здесь Санек… Он бы точно нашел бы этому объяснение», устало подумал я, перестав ломать голову над этим вопросом.

Все-таки Санек у нас больше шарит по этой теме. Ну а если бы он не нашел рационального объяснения, так придумал бы. Ну а раз Санька по близости не было… Да и не могло его тут оказаться, я решил оставить выяснение этого вопроса на потом.

Повернувшись к окну, я задрал голову и посмотрел на голубое небо и солнечные зайчики, скачущие по стеклу. И тут мой «напарник» что-то пролепетал. Девушка, сидевшая за столом, тут же подошла к кроватке. Вот он, сигнал, что что-то не так. Она озабоченно ощупала его пеленки, которые судя по всему, оказались сухими.

- …случилось? – удалось разобрать мне.

Минуточку! Я что, понимаю, что она говорит?

- Тревор… кушать? – проговорила девушка.

Карапуз что-то пролепетал и весело рассмеялся. Улыбаясь она подхватила его на руки, подошла к кровати, которая так же стояла в этой комнате, и присела на краешек. Покачав моего «напарника» она расстегнула пуговицы на рубашке.

- Эй! – машинально выпалил я. – Я тоже хочу! – разумеется получилась не возмущенная реплика, а недовольное агуканье.

Улыбаясь, девушка посмотрела на меня.

- Тише, Саймон, - нежно проговорила она. – Сейчас я покормлю твоего братика, а потом тебя.

И тут в моей голове что-то отчетливо сказало: «мама».


*****


Прошло примерно шесть месяцев. Точнее не скажешь, но по моим внутренним ощущениям примерно так. Наконец-то у меня была возможность свободно перемещаться по дому. Ну как свободно… Нужно было только выждать нужный момент, когда родители отвлекутся, и ускользнуть. И вот тут огромная благодарность Тревору! Мой брат был настолько неугомонным, что носился по дому как электровеник, норовя залезть вообще везде, куда только можно. Поэтому, пока озабоченный папа ловил его по всем углам, у меня была возможность спокойно обследовать территорию.

Дом оказался не таким уж и большим. Всего-то три комнаты да пара кладовок. Туалета я не обнаружил. Видимо тот располагался на улицы. Никакой ванной комнаты так же не было. Вместо душа применялся обычная деревянная лохань, в которую наливали воду. Интересно, а родители так же используют ее?

В комнатах ничего особо интересного и примечательного не было. Просторная кухня которая служила и столовой. Одна большая спальня, в которой стояла и наша кроватка. Видать это служило своего рода ограничителем. Ибо за полгода ни одной попытки со стороны родителей сделать нам маленькую сестренку не было. Ну и третья комната: кабинет отца. Но она всегда была закрыта.

Как-то раз у меня даже получилось влезть на скамью, стоявшую возле окна. Опираясь о подоконник, я кое-как выглянул в окно. И первое, что я увидел, кроме голубого неба и белоснежных облаков: странное существо, летящее по небу. Это было что угодно, но не птица. Что ж здравый смысл, ты можешь смело пойти в жопу. Я только кисло усмехнулся, чем тут же привлек внимание мамы.


Итак, минул год или около того.

Глава 2.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее