Реинкарнация безработных: Тревор и Саймон идут в отрыв! Том 3 (СИ)

- Не знаю… - чуть погодя ответила я. – Не уверена.

Просто бегу прочь…

- Может… - я сделала глубокий вдох, - никогда уже и не вернусь.

Повисло напряженное молчание. Родители ничего не говорили, да и я так и стояла на пороге так и не решаясь выйти из дома. Тишина длилась несколько мгновений показавшихся мне вечностью, а потом мама подошла ко мне и взяла за руку. Я даже вздрогнула от неожиданности.

- Рокси… - проговорила она, и я повернулась к ней. – Хотя бы раз в двадцать лет заглядывай.

- Может быть… - не в силах смотреть на маму я снова отвела взгляд. – В пределах пятидесяти… наверное еще загляну.

- Правда? – мама улыбнулась. – Мы будем ждать!

- Да… - кивнула я, все еще не решаясь посмотреть в лицо маме.

Просто бегу прочь.

И тут она расплакалась.

- Ой… - с глупой улыбкой мама вытирала руками бегущие по щекам слезы. – Извини! Я ведь… - слезы и не думали прекращаться, - дала обещание… что не заплачу, если однажды увижу тебя… - закрыв лицо руками мама продолжала плакать. – Прости, пожалуйста.

Нет! Это мне в пору извиняться! Не будь я такой… Такой…

- Мама… - тихо пробормотала я, а в глазах предательски защипало.

Я перевела взгляд с плачущей мамы вглубь комнаты. Туда, где на полке стояли мои детские игрушки и книга, по которой мама учила меня. Разговаривала со мной, как с обычным ребенком. Учила читать… Я почувствовала как по щеке сбежала слезинка. Пора перестать бегать.«Если меня не будет, то и они заживут лучше», так я думала… Тогда.

- Мама! – бросившись в ней и обняв, ее я разрыдалась. – Прости меня! Прости за то, что ушла из дома не предупредив!

Нокопара был прав. Я ни капельки не повзрослела. «Если меня не будет, то и они заживут счастливее», да, тогда я так думала и продолжала бежать прочь. И мне было стыдно посмотреть в лица родителей. Но пора перестать бегать. «Заживут счастливее», я так думала, но сегодня поняла, как я была не права. Все-таки самым важным были вовсе не слова.

Рудэус Грейрат.

В комнате висела напряженная тишина. Всего пару мгновений Тревор и Саймон горячо и оживленно спорили, как нам выйти из сложившейся ситуации. Я даже думал, что дело дойдет до драки, но, слава Богу, обошлось. И вот теперь браться сидели за столом и сверлили друг друга взглядом. Как ни крути, а ситуация оказалась патовая. Как говорится: куда ни кинь всюду клин. Но и ничего не делать тоже было нельзя.Уставившись в стол я изучал покрытую царапинами и сколами деревянную столешницу. Зачем меня вообще позвали? Все равно никакого толку. Так и просидел все это время не сказав ни слова. Неужели я настолько бесполезный? Собирался все начать сначала. Использовать данный мне шанс на новую жизнь и так ничего и не изменилось… Если бы не Рокси, я так бы никогда и не смог бы выйти из дома. Если бы не Тревор и Саймон, то не сидел бы я сейчас в этой комнате. Не познакомился бы с Эрис… Неужто и в этом мире все будут делать все за меня? Опять я буду мертвым грузом? Перед глазами всплыла заваленная мангой и мусором полутемная комната, освещенная только мерцанием монитора. Пора перестать бегать. Оторвав взгляд от стола, я посмотрел на братьев.

- Похоже, - проговорил я, - у меня есть идея как нам все провернуть.

Верно. Есть в этом мире то, на что способен только я.

Глава 17.

Оставим позади дом, в который вернулась ушедшая давным-давно дочь. Оставим позади деревеньку, примостившуюся на холмистой местности, зажатой между скал и ущелий в каменный пустошах Демонического Континента. Оставим позади и унесемся прочь. Назад, на несколько дней. Прочь, в тот день, когда ночь сомкнула свои объятья над Виндпортом. В тот момент, когда все питейные заведения в городе распахнули свои двери, а на самых темных улицах загорелись красные фонари. Ночь, когда над портом поднимается стройный хор голосов, орущих морские песни. Хор этот начинает медленно двигаться и постепенно удаляется от порта, исчезая во все еще не успевшем стихнуть эхе некогда оживленных улиц. «Дневной» Виндпорт медленно отдается в объятия ночи и засыпает. А на смену ему приходит «ночной» город. Город, который пестрит огнями красных фонарей и распахнутых дверей трактиров. Город, который ночью живет не менее бурно, чем днем.