3. Следующий сон [кажется, относился] к началу 1800-х годов. Я увидел, что меня привели в ремонтную мастерскую.
Под латунной масляной лампой, подвешенной к балке, у верстака стоял человек, точивший стальной брусок шириной примерно в три дюйма и длиной в четыре дюйма. (Тиски, в которые человек зажал свой стальной брусок, были соединены с длинной стойкой, прикрученной к полу.) Он был одет в белый фартук с нагрудником. Он носил бакенбарды, [а] также цилиндр [с] довольно высокой тульей.
Казалось, он любовался тем, как отшлифовал деталь, поскольку водил пальцами по её гладкой поверхности.
Я чувствовал, что здесь я был молодым человеком, возрастом от двадцати до тридцати лет, изучающим новое ремесло.
В следующей сцене я трудился над пассажирским вагоном, одним из первых в истории железных дорог, времён Джорджа Стефенсона. Этот вагон стоял над смотровой ямой, с рельсами по её краям, а я работал на полу, а не в яме. Колёса были специальные, для вагонов, [с] толстыми коваными спицами. Просунув голову между спиц, я подтягивал какие-то квадратные гайки; в этот момент вагон покатился вперёд, и я почувствовал, как моя голова лопнула, коснувшись днища вагона. На этом сон закончился.
Чувства, которые были у меня в этом сне, испытываешь, когда берешься за какую-то новую для себя работу. Я также [испытал] ужас, когда мне зажало голову.
В том письме, из которого я только что процитировал рассказ Уильяма Хенса о его сновидениях, он также писал:
Эти сновидения настолько реалистичны, а их отдельные моменты настолько ярки и так хорошо запечатлеваются в памяти, не требуя никаких усилий для их оживления после пробуждения, что я не стал бы помещать их в [ту же] категорию, что и обычные сновидения.
В нашей переписке Уильям Хенс сообщил мне о том, что каждый из этих снов он видел только один раз; они не были повторяющимися.
Уильям Хенс писал (в письме, датированном 20 февраля 1967 года), что у него не было никаких фобий или необычных страхов, которые, если бы они имели место в младенчестве или раннем детстве, могли бы проистекать из прошлых жизней (Stevenson, 1990). В частности, он не замечал у себя боязни топоров, казней или поездов. В более позднем письме (от 29 марта 1967 года) Уильям Хенс писал, что он не чувствует особого интереса к какому-либо из этих исторических периодов, в которых, по всей видимости, происходили события из его снов.
У Уильяма Хенса были и другие необычные переживания, по меньшей мере два из которых, казалось, возвращали его в какой-то более ранний исторический период. Оба они возникли в состоянии бодрствования. Я процитирую его рассказы о них.
Первое из этих переживаний он описал в письме ко мне, датированном 20 февраля 1967 года.