Рейс № 103 Нью-Йорк – Москва

«Тогда я заявляю на неё права», — раздались в голове слова мужчины. И он выполнил своё обещание. Место было выбрано умышлено, ведь метка полностью скрывалась под тканью ажурного бюстгальтера. Она огораживала меня от осуждающих взглядов окружающих, но не позволяла забыть в ближайшие дни о случившимся, тем более броситься в объятия жениха. С этими мыслями на смену самобичеванию, отчаянию и вине пришла злость.

Мне потребовалось минут двадцать на то, чтобы облачиться в чёрную юбку-карандаш, длиной чуть ниже колена, и серый кашемировый свитер, нанести макияж, уложить волосы. Расправив плечи и гордо подняв голову, направилась в кухню, где босс заканчивал готовить вторую чашку кофе.

Я открыла холодильник, упорно делая вид, что не замечаю тревожного и пристального взгляда Орешкина, который к этому времени надел чёрный гольф и брюки. Благо, у босса хватило ума не расхаживать передо мной в полуобнажённом виде. Иначе это могло подействовать на меня, как на быка красная тряпка, настолько я пребывала не в настроении.

— Арина… — произнёс он, но я проигнорировала его обращение. — Хочешь поговорить о случившемся?

— Нет, — вымолвила достаточно резко. Он нахмурился, и красивые черты лица исказились. Именно этого я и добивалась.

— Злишься? — Орешкин не сводил с меня глаз.

— Нет, — повторила ответ и громко хлопнула дверцей холодильника, достав из него остатки ветчины и сыра.

— Сильно? — не унимался босс, словно его и вправду волновало моё душевное состояние.

— Да! — выпалила я, одарив мужчину испепеляющим взглядом.

— Уровень злости по шкале от одного до пяти? — продолжил он допытываться.

— Сто! — выпалила без колебаний.

— Значит, в бешенстве. Арина… — Орешкин попытался до меня дотронуться, но я увернулась. — Прошу, не злись. Знаю, я не имел права так поступать.

— Как именно — заявляться ко мне в постель или оставлять засос?

— Ни то ни другое, — его вкрадчивый голос добрался до моего сознания.

— Тогда зачем вы это сделали, Константин Евгеньевич? — спросила намного мягче.

Признание им вины слегка остудило меня, но я не обошлась без колкости. Требовалось возвести между нами незримую Великую Китайскую стену, чтобы не повторилось утреннее сумасшествие.

— Не знаю, — Орешкин явно уклонился от ответа и не захотел по какой-то причине давать объяснений. Несмотря на то, что они мне были нужны, в данное мгновение я мечтала только об одном — чтобы эта дурацкая командировка наконец-то подошла к концу. Зачем я ему понадобилась? Таскает за собой, как собачонку. — Прошу, не называй меня так. Мы же договорились.

— Вечер закончился, — напомнила ему, выкладывая на тостовый хлеб ломтики сыра.

— Но ты так ни разу и не обратилась ко мне по имени, — подметил босс. Я в очередной раз промолчала, поскольку не сочла нужным ответить. — Кофе? — любезно предложил он, указав на кружку с бодрящим напитком, стоящую на столе. Я потянулась за ней, но в этот миг в душу закрались сомнения относительно благих намерений его действий, и последовала его примеру — выхватила из мужских рук чашку до того, как он успел поднести её ко рту. Мои действия нисколько не удивили Орешкина, лишь вызвали у него заливистый смех. — Мир?

— Только в том случае, если вы перестанете ко мне приставать и оставите меня в покое! — я назвала вещи своими имена. Босс опять сильно нахмурился. Похоже, моё условие его не устраивало.

— Но твоё тело говорит о другом. Нас влечёт друг к другу, — воспротивился он. — Ты ведь не станешь это отрицать?

— И что из этого? У меня есть жених, да и вы, похоже, тоже не очень-то и свободны, — напомнила ему о некой Варваре, так вовремя спасшей ситуацию.

— Давай придём к соглашению — я обещаю, что не сделаю ни единой попытки даже прикоснуться к тебе… — Орешкин замолчал, чтобы сделать один глоток кофе, и продолжил: — Но только до тех пор, пока ты сама не попросишь меня об этом или не намекнёшь мне каким-нибудь образом.

— Вы, наверное, шутите? — изумлённо уставилась на босса. Он точно издевается надо мной. — Думаете, я стану вас просить о чём-то подобном? — Орешкин утвердительно кивнул, словно нисколько не сомневался в этом. — Не дождётесь!

— Что ж поделаешь тогда, — пожал он плечами. — Значит, на том и порешим? — он протянул руку, чтобы скрепить нашу договорённость. Меня абсолютно устраивали его условия, поэтому без раздумий пожала её, после чего мы в тишине продолжили пить кофе и поедать приготовленные мной бутерброды. Наконец-то можно было расслабиться в его присутствии и спокойно вернуться в Москву.

Я долго вертела в руках телефон, прежде чем решилась набрать своего жениха. Чувство вины нещадно душило, пожирало всё внутри, словно поселившийся солитёр.

— Арина, ты где там пропала? — укоризненно проговорил Шурик, как только мне удалось дозвониться до него.

— Да закрутилась, — произнесла с замиранием сердца, ожидая приступа ревности, но он был спокоен, как удав. — Ты встретишь меня завтра?