Рейс Москва – Стамбул

– …бабушка устроила этот брак, и теперь, когда ни ее, ни отца нет в живых, нет нужды изображать прекрасную семью. Не для кого… Наконец-то мать будет наслаждаться своим комфортом. Она не станет искать встреч со мной и вряд ли позвонит…Просто не будет этого делать.

Я понимала, что все так и есть, и мне стало не по себе от правды, так больно режущей Эрола.

Пожилая леди, пребывая в естественных волнениях за капризную дочь, устроила ее жизнь, не задумываясь о последствиях. Теперь, спустя 36 лет, Лейла наконец-то вздохнула свободно.

Родив Эрола, потому что в этом состоял ее долг жены, она не испытывала сильных материнских чувств, много лет раздражаясь на мальчика, требующего внимания и времени, а главное, любви, которой она не могла дать не только ребенку, но и мужу, никогда не волновавшему ее эгоистичную персону.

Со стороны все выглядело прилично, но за старательной демонстрацией добродетельности, порядочности и приверженности семейным ценностям скрывались томительное равнодушие и отсутствие человеческого счастья.

Впрочем, положение Лейлы не было исключительным, она являлась типичной представительницей женского пола, непонятно зачем вышедшей замуж и не знающей, как справиться с обретенной обузой в виде мужа, а потому радовалась его командировкам и долгому отсутствию.

Грустная история навеяла естественный вопрос: есть ли место Ромео и Джульетте в нашем мире эгоизма и безмерных желаний?! И если есть, доведется ли мне познать истинное чувство любви?

Мы просидели за столиком несколько часов. Заглушая боль потерь, Эрол опустошал один стакан за другим. Солнце уже опускалось, когда озабоченный состоянием моего спутника официант поинтересовался, не желаем ли мы заказать ужин.

Попросив счет и оставив щедрые чаевые, Эрол долго ковырялся в кармане, потом бросил мне ключи от машины.

– Садись за руль.

Я направилась к автомобилю.

Грохот упавшего стула заставил меня повернуться, вспомнив о количестве им выпитого. Еле передвигаясь, он не без помощи подоспевшего официанта подошел к машине и занял место пассажира.

Уверенно управляя автомобилем, я быстро довезла нас до дома. У подъезда резко затормозила, разбудив уснувшего по дороге Эрола.

– Надо маму повидать, – хмельной голос звучал капризно.

Развернув машину, чтобы отъехать от дома, я задала вопрос:

– Уверен?

Плохо ориентируясь в темноте, я плутала среди похожих друг на друга одинаковых высоток Фенербахче, узенькие улочки и переулки меня дезориентировали. Эрол указал на поворот.

– Останови-ка! – Громкий голос, почти крик, насторожил и испугал меня. – А теперь поехали отсюда.

Нажав на газ, я проехала мимо подъезда Лейлы, у входа в который стояла охрана – двое молодых мужчин в белых рубашках. У бордюра были припаркованы машины со звездными номерами военного представителя высших чинов. Эрол, оглядываясь назад еще какое-то время, старался разобраться в увиденном сюжете. Остановившись через две улицы, я повернулась к нему:

– Да что с тобой?!

Не ответив ни слова, он выбрался из машины, зашел в маленький магазин и появился через пять минут с двухлитровой бутылкой холодной воды. Сняв пиджак и закатив рукава рубашки, он наклонился и лил ледяную воду на ладони, лицо и шею, явно желая прийти в себя как можно скорее.

Вернувшись на пассажирское место в сырой рубашке, Эрол провел руками по мокрым волосам. Капли стекали по лбу, фокусируя взгляд и сознание, заставляя ум быстро обдумывать дальнейшие действия.

– Да что с тобой?! Сначала хочешь ее видеть, потом я тебя привожу, а ты уже передумал выходить! – Не зная, что и думать, я настаивала на немедленном объяснении ситуации. – Эрол!!!

– Генерал, который был на кладбище, сейчас с ней в квартире…

– …И?.. Проблема-то какая? – не понимала я.

– Она, должно быть, доносит все, что знает о дяде, особняке, обо мне…

– И много она знает?

– Достаточно. Поехали домой, мне нужно подумать…

Мы вернулись к нашему дому, Эрол взял ключи из кармана пиджака, попросил дождаться его в машине, быстро исчез за входной дверью, так же мгновенно появился снова и сел на прежнее место, держа в руках черный ноутбук. Захлопнув дверь, он показал знаком на замок зажигания.

– А сейчас куда?

– Ты еще спрашиваешь? Дорогу помнишь?

– …Помню…

Проехав мимо стадиона и выбравшись на трассу, я никак не могла поверить, что мы едем в особняк. Быстро виляя в трафике, задалась интересующим меня вопросом:

– А почему она просто не сообщила в полицию?

– Потому что в этой стране армия сильнее всех и не зависит ни от кого. Это своего рода основной судья. Нет времени объяснять!

На подъезде к мосту Эрол махнул на указатель последнего съезда. Свернув с трассы на дорогу, тянущуюся параллельно Босфору, мы подъехали к маленькому парку, расположенному непосредственно у воды. Попросив меня остановиться здесь на пару минут, Эрол вышел из салона с ноутбуком, подошел к воде и, присев на корточки, незаметно опустил его в воду. Похоронив файлы химчистки с информацией о вещах, именах и адресах их владельцев, Эрол уничтожил доказательства его причастности к делам дядюшки. Уликам было уже не всплыть.