Рейтар

Гарин не был готов что-либо ответить по этому поводу, ответил максимально уклончиво:

– Поглядим ближе к прибытию.

– Договорились, – контрактор улыбнулся, легонько хлопнул Гарина по плечу. – За мной не заржавеет.

Он резво вскочил со стула и вразвалочку направился в свой угол.

– Рядовой, вернитесь! – холодным тоном окликнул его Юрий.

Мао Зэй притормозил, удивленно оглянулся:

– Я?

Гарин глазами указал на стул рядом.

Озадаченный контрактор как-то боком подошел, сел.

Теперь уже Юрий подался к нему, пронизывая абордажника взглядом. Тихо заговорил:

– Я не твой друг, не твой собутыльник. Я – твой командир, и при желании могу сделать твою жизнь настолько невыносимой, что ты захочешь выйти дышать вакуумом, чем провести здесь еще день. Поэтому не надо подваливать ко мне тогда, когда тебе вздумается и говорить тоном, словно я тебе денег должен.

– Я же ничего такого…, – начал было защищаться Мао Зэй, но Юрий бесцеремонно перебил его.

– Вот это, – он показал оторопевшему контрактору раскрытую ладонь. – Группа, построенная на взаимном уважении и соблюдении принципов субординации. А вот это…

Рука Гарина превратилась в увесистый, покрытый шрамами кулак.

– Это группа, лишенная уважения и лояльности. И сейчас ты где-то здесь, Мао Зэй. Усек?

Абордажник охотно кивнул.

– Надеюсь, ты понял, что я хотел сказать, – Гарин опустил руку. – Так что в следующий раз, когда решишь похлопать меня по плечу или еще как-то выказать мне свое расположение, подумай дважды. Свободен.

Мао Зэй, споткнувшись, вскочил, неловко развернулся на пятках, изображая строевое движение, и торопливо скрылся в своем углу.

Ужин Юрий заканчивал в тишине, лишь из капсулы девушки доносилась приглушенная музыка.

На выходе Гарина догнал Одегард, в коридор они вышли вдвоем.

– Разрешите обратиться? – отчеканил Рэй, хмуря косматые брови.

Юрий выразительно на него посмотрел и махнул головой, предлагая следовать за ним.

– Давненько я тебя таким не видел, – поравнявшись, заметил норвежец. – Поди, со времен противостояния с Примой.

– Не сравнивай, – покачал головой Юрий. – Тогда все иначе было. Да и нынешний набор совсем не похож на тех головорезов.

– Ну, как сказать… Впрочем, не буду лезть с советами. Взводом ты управлял вполне сносно.

И улыбнулся, показывая, что говорит без сарказма.

Юрий улыбнулся в ответ, но слабо. Он надеялся, что Одегард понимал разницу между командованием маленькой группкой старых товарищей, и почти что дюжиной разношерстных, непроверенных контракторов. Тем более, когда такая обязанность обременена вниманием такого человека, как капитан Кимура. А то, что капитан будет особенно придирчиво оценивать работу нового командира мобильной группы, Юрий не сомневался.

– Так ты увольнительную дашь этому дрищу? – уже оживленнее спросил Одегард. – Или он зря сейчас штаны меняет?

– Не решил еще. Что он там говорил по поводу «Фоджи»?

– Не «Фоджи» – «Фуиджи». «Фуиджи-три», транзитная платформа в пространстве аджаев. А ты не знал? «Полынь» туда курс взяла.

– Не знал, как-то не до того было. Видишь, пока я тут разбираюсь, ты лучше меня осведомлен.

Рэй самодовольно приосанился.

– Ну, как у нас говорят: «Хороший слух лучше сотни вопросов».

– Пространство аджаев… Далеко отсюда.

– Далеко, – Одегард притормозил, придержал за рукав. – Слушай, Юра. Мы с парнями тут подумали… В общем, с Бобом то мы так и не простились. Каким бы ни был, а все же наш, многое вместе пережили.

Одегард был прав, за всеми новостями и суетой как-то само собой отодвинулась на второй план история с трагедией у Лилии Восемь, где на борту крейсера, среди прочих, погиб и их друг, Боб Хьюз.

– Тихомир собрал кое-что, – продолжил Рэй. – Небольшой погребальный маяк. Хотели его в системе оставить, пока не улетели. Что думаешь?

– Хорошее дело, Рэй, – согласился Юрий, глядя на притихшего Одегарда. – Так и поступим. Только дайте мне чуток времени, ладно?

– Конечно.

– Через сколько выйдем из системы?

– Через пять дней, если верить слухам.

– Дайте сутки, ладно? Я все устрою.

– Договорились, – Рэй вновь улыбнулся, тепло, с пониманием. – Ты сейчас куда?

– Да надо тут навестить кое-кого, – Юрий посерьезнел. – Рассказать про ладонь и кулак.

Комната лейтенанта Джаббара располагалась на офицерской палубе в середине корабля. Пройдя мимо постового матроса из оружейной обслуги, Юрий нашел в узком закутке неприметную дверь и постучался.

Ждать не пришлось – замок щелкнул и створка отъехала в сторону. Гарин, собравшись, шагнул через порог.

Каюта лейтенанта напомнила Юрию другие офицерские каюты, наполненные аскетической геометрией и серым минимализмом. Виной ли тому впечатанный в сознание Устав, измененные гены или привычка обходиться малым, но жилища кадровых военных походили друг на друга так, словно их обставлял один и тот же скудный на фантазию дизайнер. Впрочем, с годами многие все же менялись, начинали обрастать гражданскими «излишествами».

В каюте Джаббара горел приглушенный свет, голографическое панно транслировало космос за бортом. В полумраке Гарин не сразу разглядел фигуру лейтенанта, с упрямо выпрямленной спиной и вздернутым подбородком.