Рейтар

– Нарушения есть нарушения, – непонимающе ответил Кахир. – Я пытался указать на них по ходу занятия, но рэй-мичман не принял мои замечания к сведению.

Кимура перевел взгляд на Гарина и Юрий внутренне подобрался:

– Что скажите, господин Гарин?

– Грубых нарушений при проведении занятий допущено не было, – Гарин мысленно окунулся в сухой текст инструкции. – Я сознательно изменил несколько нормативов, учитывая особенности проведения тренировки. Также, при отработке вводной «Штурм», приказал действовать иначе, чем написано в рекомендациях.

– Зачем?

– Творческий подход, господин капитан, – позволил себе легкую улыбку Юрий. – Мы должны были переиграть расчет САО, а им все наши предписания известны. Решил действовать по обстановке.

– Это представляло угрозу жизни и здоровью вверенных вам бойцов?

– Жизни – определенно нет, – уверенно отмел Юрий. – Что до здоровья, то не больше, чем в допустимых пределах. Мы – боевое подразделение, тренировки должны быть максимально приближены к реальным.

– Господин капитан, – требовательно вставил Джаббар. – Люди не были готовы…

– Это не вам решать, господин заместитель командира группы, – одернул его Акияма и вновь повернулся к Юрию. – Как так вышло, что во время тренировки вышел из строя костюм рейтара Глебовича?

Юрий досадливо поморщился:

– «Големы»… Простите, боевые костюмы далеко не новые, имеют сильный износ…

– Мне известны сроки эксплуатации «големов», рэй-мичман, – не дал договорить капитан. – Почему костюм рейтара Глебовича вышел из строя именно на тренировке?

Юрий нахмурился, пытаясь придумать нужный ответ. Кимура не любил пространных размышлений, ему нужна конкретика. Но что именно он хотел услышать?

– Вы проверяли состояние костюмов перед тренировкой? – Акияма решил, что подождал достаточно.

– Проверяли штатные техники и Мартин Гавел, которого я…

– Лично вы, – капитан сделал ударение на второе слово. – Проверяли?

– Не проверял, – не стал юлить Гарин.

– Вот, господин лейтенант, – Акияма указал Джаббару на Юрия. – Это то, о чем я вам тогда и говорил. Помните?

Кахир кивнул, играя желваками.

Капитан подошел ближе к Гарину, встал напротив:

– Запомните, рэй-мичман, за каждой ошибкой команды стоит недоработка командира. Пока вы лично не будете контролировать все аспекты существования вашей группы, вы не сможете быть уверенным в том, выполнят ли ваши подчиненные поставленные перед ними задачи.

Он многозначительно посмотрел в глаза Юрия, утверждаясь, что тот все верно понял.

– Вы должны знать кому из них накануне приснился кошмар, кому изменил половой партнер, у кого плохо почищено оружие и у кого треснула крышка с хладогеном. Все это, казалось бы, мелочи, но именно эти мелочи в итоге могут стать камнями, которые в один прекрасный миг могут испортить слаженную работу механизма, которым является экипаж корабля. Я ясно выражаюсь, господин Гарин?

– Ясно, господин капитан.

– Поэтому ответственность за происшествие на тренировке лежит полностью на вас, рэй-мичман, – Кимура развернулся на каблуках и отошел к книжной полке. – До тех пор, пока вы не будете полностью уверены в том, что все пойдет именно так, как вы планируете, я запрещаю какие-либо отклонения от инструкций и рекомендаций во время обучающего процесса. Это также понятно?

– Так точно, господин капитан, – вновь кивнул Юрий.

На самом деле он явственно уловил те лазейки, которые намеренно или случайно оставил в своем указании Кимура. Он не сказал, что полностью запрещает любые вольности, он сказал, что запрещает их без абсолютной уверенности в результате. Означало ли это, что капитан, в принципе, не против необходимого самоуправства Гарина, если тот возьмет всю ответственность на себя?

– Теперь вернемся к ситуации с Одегардом, – Кимура облокотился спиной о книжную полку и сложил руки на груди. – Господин лейтенант, по-вашему, конфликт с рейтаром возник на почве личных или религиозно-национальных отношений?

Юрий неуютно повел плечами, он только сейчас осознал, насколько серьезно может влипнуть Рэй. Понятно, что Рэй сцепился с офицером из-за Гарина, но Кахир может преподать это как межнациональный конфликт. Причем, тут и выдумывать ничего не нужно, норвежец вполне ясно выражал свое презрение к происхождению лейтенанта. В таком случае наказание будет намного суровее, чем из-за личных склок.

Он покосился на Джаббара, который еще раздумывал над своим ответом. Если бы он умел, то посылал бы сейчас молодому офицеру мысленные сигналы.

– Лейтенант, вы предпочитаете, чтобы я сам дал оценку случившемуся? – с легким оттенком раздражения напомнил о себе Кимура.

– Никак нет, господин капитан, – судя по всему, Джаббар принял какое-то решение. – Конфликт носил исключительно личный окрас. Одегард – друг рэй-мичмана Гарина, должно быть, решил, что я собираю сведения для того, чтобы навредить ему.

Юрий про себя озадаченно хмыкнул. Джаббар действительно так думает или все же решил не выносить сор из избы? Но, в таком случае, почему? Уж точно не из-за теплых чувств к Рэю или к нему, Юрию.