Рейтинг (СИ)

Не найдя ничего, что могло бы удостоверить личность хозяина, снова подошла к книжным полкам. Бумажные книги были большой редкостью на верхних этажах. У Майи она видела несколько книг с репродукциями старинных художников и школьные учебники. У Саши — технические справочники. Здесь же книжная коллекция поражала своим разнообразием, особенно художественная литература. В основном Тина встретила неизвестных ей авторов, но были и знакомые со школьной программы. Полистала несколько книг. Заметила, что на полке рядом расположена техническая литература. «Биомеханика», «Теория нейронных полей», «Квантовая физика». Эти названия оказались более знакомыми и понятными. Открыла одну из книг и не поверила своим глазам. Ее автором значился Григорий Лазарев.

Снова посмотрела на обложку. «Теория нейронных полей. Григорий Лазарев». В книге было много пометок на полях.

Тина села в кресло и стала читать.

Ася обещала, что Григорий Лазарев даст ответы на интересующие их вопросы. А если ответы в книге? Вполне возможный ход квеста. Эта нора — Пристанище, книга — искомый Григорий Лазарев. Она прочитает и поймет смысл теории нейронных полей и… Финиш? Квест закончится. Она проснется, снимет шлем симулятора, увидит Сашу и своих родных. И поедет в университет на лекцию. И уж точно, никогда в жизни больше не наденет симуляционный шлем, как бы Саша не просил.

За этим занятием ее и застал хозяин дома.

— Тебя прислала она?

Снова колючий взгляд и подозрительность.

— Если вы автор этой книги, то она, — ответила Тина с одной только мыслью, чтобы этот сумасшедший квест скорее закончился.

— Что ей надо?

Тина задумалась, вспоминая фразу, озвученную Сашей после получения звукового сообщения от Аси.

— Она хочет продолжить сотрудничество.

— И каким, интересно, образом?

Старик продолжал задавать вопросы, но по условию Аси он должен был отвечать. И Тину это вывело из себя.

— Знаете что? Это вам надо у нее спросить. Разобраться самим, без того, чтобы вмешивать кого-то еще в свои проблемы. Встретиться, поговорить, написать, в конце концов. Выяснить претензии, предъявить свои. Без обид, недомолвок, честно глядя друг на друга. И каким образом, вы наверняка сами знаете, но боитесь решиться и сделать первый шаг.

Старик развернулся и молча зашаркал вглубь своей норы.

Квест упорно не хотел заканчиваться. Тина отложила книгу и пошла вслед за ним. Готова была схватить старика за шкирки и трясти до тех пор, пока не скажет, как ей выбраться из лабиринта.

Старик снова сидел в кресле. Его выцветшие глаза смотрели одновременно на Тину и как будто сквозь нее. От этого казалось, что говорит он с кем-то другим, невидимым, но присутствующим за ее спиной.

— Я тоже долго искал выход. Шел не по тому пути. А выход, оказывается, был совсем рядом и простым. Гениальное просто на самом деле. Тоннельные черви. Их надо только лучше кормить. Для баланса нужен страх быть сожранными червями.

Дальше старик воздвигнулся на целую речь, как будто не с Тиной разговаривает, а выступает перед большой аудиторией:

— Сострадание к ближнему — атавизм, генный дефект, который есть основной причиной сбоя в программе, — с пафосом произнес он. — Нельзя помогать тому, кто этого не хочет. Такой образ жизни многим нравится. «Посмотри на меня, видишь, я же счастливый человек! Ты не представляешь, какое это счастье, когда нечего терять!» Эти люди не стремятся в приюты, ведь там нельзя пить. Им не нужны документы, работа, будущее. Эти люди даже не рассматривают варианты своей социальности, пользы для общества, а предложения подзаработать их смешат. Они все пройдохи и вруны. Жертвы социума, мать их! Давайте все вместе пожалеем и умилимся! У них все есть здесь и сейчас. Здесь, на дне, они кажутся абсолютно свободными, они даже полиции не нужны — ведь с них нечего взять. Главной целью становится добыча выпивки и других галлюциногенов. Многие вообще не трезвеют месяцами. В таком состоянии они живут, пока в один прекрасный день не гибнут от ножа собутыльника. А причиной всему что? Наше сострадание. Не было бы его — не было бы нищих. Только страх быть съеденными червями может сделать из них человека. А для этого червей должно быть больше. Идем, я покажу тебе.

Старик резко вскочил с кресла, уже этим напугав Тину, не говоря о сказанных им словах, и с не меньшим напором двинулся к выходу из своего убежища.

Тине ничего не оставалось, как выйти вслед за ним.

* * *

Как и следовало ожидать, инжектора на столе не было. Саша лежал пристегнутым ремнями за руки на функциональной кровати и мысленно крыл последними словами людей Тришкина и его самого за медлительность, тупоголовость, безразличие и недостатки всех их родственников в десятом поколении.

Смерть Гуляки была напрасной, потому что существовала его копия. Безграничное количество копий. И каждая спрашивала: «Пойдем гулять?» Пиксели множились. И вот уже толпа из ста, потом тысячи, потом миллиона одинаковых фигурок смотрели с экрана: «Пойдем гулять?», «Пойдем гулять?», «По-о-йде-е-ем гуля-я-ять?» — протяжно завывало бесконечное количество Гуляк на несчетном количестве экранов.