Рейтинг темного божества

— Кабиш справился в русском военном архиве — барон Шиллинг был убит в августе двадцатого года в Крыму. Значит, снимок был сделан до этого времени. Викентий Мамонов, по данным архива, в Первую мировую служил в Персидской казачьей Его величества Шаха бригаде. Было тогда такое войсковое подразделение на Кавказском фронте. В девятнадцатом-двадцатом он был в Добровольческой армии, служил начальником личного конвоя командира Таманской дивизии генерала Бескровного. Когда того убили красные, Врангель взял его в свой штаб. После сдачи Крыма он эмигрировал во Францию.

— А этот твой Петя не знает, кем мог быть тот жуткий мертвец на столе? — спросила Анфиса.

— Этого он, к сожалению, не знает. Не знает он и человека в черной маске, сидящего среди офицеров. Но он рассказал мне вот что. — Мещерский помолчал секунду. — Про Викентия Мамонова — как тот погиб в сорок первом.

— Погиб? — про Мамонова Катя слушала очень внимательно. Эта фамилия… Эта старая дворянская фамилия… Знаковая фамилия?

— Во время оккупации Парижа он вдруг вроде бы без всякой причины был арестован гестапо. Его страшно пытали. И он умер от пыток в тюрьме.

— Он что, был в Сопротивлении?

— Ни в каком он Сопротивлении не был. В том-то все и дело. Петя Кабиш говорит — он был вообще странной, одиозной фигурой в эмигрантских кругах. Его чурались, с ним не очень-то общались. Одни утверждали, что от перенесенных в Гражданскую лишений он тронулся умом. Другие подозревали его в связях с польской, румынской разведками и с ЧК — якобы он торговал информацией направо и налево. Вроде бы он постоянно изыскивал пути для нелегального вояжа в СССР. А уже после Второй мировой войны в Париже в среде эмиграции ходили упорные слухи о том, что его арест и пытки были как-то связаны с доносом, полученным гестапо, о том, что Мамонов в свое время встречался с Алистером Кроули, когда тот приезжал в начале тридцатых в Париж.

— Кроули — это ведь какой-то черный маг? — спросила Катя. — Что-то я читала… А что, он действительно реальная фигура?

— Очень даже реальная. — Мещерский вздохнул. — Вот только что могло быть общего у него с бывшим адъютантом генерала Бескровного? И что могло так заинтересовать гестапо?

— Наверное, мы так никогда этого и не узнаем, да? — Катя внимательно наблюдала за Мещерским: или он говорит не все, или же…

— Петя по доброте душевной подкинул мне одну небольшую идейку. В Прагу из Вены на эти выходные приезжает Владимир Всеволодович Головин — сын графа Головина, знаменитого историографа русского зарубежья. Петя обещал ему позвонить — он сам чрезвычайно заинтригован. Я вот что подумал — мне по делам турфирмы тоже надо смотаться в Прагу на пару деньков. Я планировал ехать позже, но теперь, раз уж такое дело, могу поехать сейчас.

— А сколько лет сыну графа? — спросила Катя.

— Восемьдесят семь.

— И ты думаешь, старичок что-то еще…

— Зачем он едет в Прагу из Вены? — усмехнулся Мещерский. — Петя сказал по секрету: туда из Америки вместе с дочерью и внуками прилетает его дама сердца. Ей восемьдесят два, она всегда была замужем, но у них был роман. И он продолжается до сегодняшнего дня. Вот вам и старикан… Нет, Катя, это такие могикане — несгибаемые.

— А чем он может нам-то помочь?

— Ну, учитывая сферу его научных интересов… Видишь ли, он, как и его отец, всю жизнь изучал историю революции и зарубежья, только в большей степени интересовался тайной, так сказать, неофициальной ее стороной — слухами, версиями тех или иных событий.

— Масонами небось, — фыркнула Анфиса.

— И масонами, конечно, но… Все, что происходило при Врангеле в Крыму, он знает досконально. И не по книгам, а из первоисточников — от собственного отца, от людей, которые принимали личное участие во многих событиях.

— И ты правда поедешь в Прагу? — недоверчиво спросила Катя.

Мещерский вздохнул. Подлил им еще вина.

— Вадик звонил, — пробормотал он смущенно, — беспокоится за тебя очень. Я сказал, что… что, в общем, все у тебя нормально.

— Скорей бы уж он возвращался. — Катя сжала хрупкую ножку бокала. — И надо же было случиться такому, когда его нет со мной!

Глава 20. ДУБЛЬ ВТОРОЙ — ПРИЗРАК САУНЫ

Произошло все опять же просто.

— Катя, у нас все готово к небольшому эксперименту в этой чертовой бане в Скарятине, — буднично объявил Никита Колосов на следующее утро. — Ты с нами — нет?

У подъезда главка ждал микроавтобус. Почти все места в нем уже были заняты. Вместе с оперативниками в Скарятино ехали следователь прокуратуры и оператор телегруппы Марголин — эксперимент должны были записать на видео.

— Никита, а почему с тобой уйма народа? — шепотом спросила Катя.

— Надо, чтобы обязательно было больше шести человек. — Ответ прозвучал туманно.