Река Имен (СИ)

Я сел на диван и посмотрел в окно. За стеклянными стенами балкона, висели хрустальные капли, на фоне серого неба. Здесь все не так, как было в лесу. Не знаю почему, но мне вспомнился сон, что приснился мне, когда начался сезон дождей. Только то же, стекло покрылось каплями, а небо заволокло тучами.

Во сне я видел птицу. Большого черного ворона, его глаза мерцали алыми искрами, а с черных перьев слетали капли мутной воды. Он летел высоко в небе, наравне с бурей. Вокруг него клубились черные тучи и мерцали алые молнии. Временами казалось, что Ворон – это и есть буря.

На землю обрушился ливень. Перья птицы промокли, но он продолжал лететь. Далеко внизу, в землю ударяли молнии и лес под ними начинал гореть синим пламенем. Словно, Ворон летел не над Лесом, а над рекой. Ворона же молнии обходили стороной, будто боясь.

Ворон остановился и камнем рухнул вниз, прямо в пожар. Глаза его искрились, а в блестящих перьях отражался горящий лес.

Птица нырнула в пламя и поплыла в нем будто, это действительно была река. Пламя не трогало ее, только грело, подобно солнцу, и Лес тоже был цел. Пламя, будто бы защищало его от бури.

Ворон опустился на землю. Здесь, меж огромных, покрытых мхом камней было большое гнездо. В гнезде лежало три черных, как смоль, яйца. Птица перекатила их с места на места, постучала по них клювом и подняла свой взор к небу. Буря набирала обороты. Молний стало больше, а ветер стал дуть яростнее, но лес был под защитой пламени.

Ворон опустил взгляд на яйца, но увидел лишь пустые скорлупки. Птицу охватил испуг и отчаяние, он принялся клювом тормошить скорлупу. Из одной скорлупки выпал алый волос. Птица спрятала его за правым крылом. Из другой выпал маленький синий камень. Она спрятала его за левым крылом. А в третьей скорлупке ничего не было, и сама скорлупа было покрошена очень мелко. Словно птенец разорвал ее изнутри.

Ворон обессилено посмотрел в небеса. Он был зол на них и хотел

поквитаться за потерянных детей. Поэтому, Ворон расправил крылья и стрелой метнулся вверх. Его били капли, вокруг сверкали молнии, а Ворон летел вверх, пока чёрное полотно бури не поглотило его.

Тогда я проснулся со странным чувством, будто что-то во мне сдвинулось с мертвой точки. Я все еще видел эту тьму перед глазами и слышал, как со всех сторон гремит гром. Во мне будто открылась воронка, в которую меня затягивало. Может быть, чувство тревоги, это остаточный эффект.

Я лег на спину, рассматривая белый потолок. Это место все больше и больше напоминает психушку. Былые стены дарят свободу, которая давит на сознание. И, кажется, что все вокруг исчезает. И потолок уже не потолок, и стены уже не стены, и дивана подо мной уже нет...

Что-то не так, только вот, я никак не могу понять, что. Да и не хочется понимать. Мне сейчас так хорошо и спокойно. Как не было уже пару недель.

Я прибывал в прострации час, а может быть больше и тут меня осенило... Слишком тихо. Так тихо не бывает.

Резко поднимаюсь. Вокруг ничего. Только белое пространство без конца и края. Здесь нет ни звуков, ни запахов. Я уже давно научился не обращать внимания на свой собственный запах, и не слушать свое сердцебиение. Но здесь нет ничего кроме них. Все это пространство заполнено моим запахом и стуком моего сердца. Это сводит с ума...

Тело чувствуется странно, будто оно уже не мое, и слушается неохотно.

Нужно просто собраться. Успокоить дух и разум. Это просто: вдох-выдох. Корин учила меня этому. Она говорила, что иногда, мое тело – это мой враг, и в таком случае я должен его себе подчинять. Правда, она говорила о моей волчьей сущности, но это должно работать и сейчас. Все просто: вдох-выдох.

Не сразу, но все затихает. Я все еще четко слышу свое сердцебиение, но оно больше не давит на мозг, а собственный запах больше не душит. Мне все еще не по себе и тело все еще слушается неохотно, но это мелочь.

Я опустился на пол, садясь по-турецки. Не знаю почему, но чувства тревоги или опасности нет. Это место, кажется, чем-то родным что-ли...

И тут, я услышал его.

Звук трепещущих в воздухе перьев. Я поднялся на ноги, запрокидывая голову. Прямо надо мной летела птица, Ворон. Птица парит высоко надо мной, стрелой летя вперед. Я побежал за ним.

Черная птица казалась чем-то чужим в этом белоснежном пространстве. Ему, кажется, нет до меня ни какого дела. У Ворона есть какая-то цель, он летит не просто так, он движется к чему-то, он видит свою цель. А я лишь бегу за ним. У него свой ориентир, а он – мой ориентир. Бежать на удивление легко, хотя тело все еще, будто не мое.

Двигаюсь, как-то механически, хотя и быстро. Мне неуютно в собственной шкуре, хотя, я уже не уверен, что она моя.

Появление Ворона восстановило мое душевное равновесие. Теперь я слышу его сердцебиение, сердце птицы бьется очень быстро. А пахнет от нее дождем и сигаретами. Очень знакомый запах...

Что-то, будто, толкнуло меня, и я сфокусировал взгляд, сосредоточиваясь. Перед нами, в метрах тридцати-сорока, была стена. Совершенно ровная и не имеющая никаких границ, кроме пола.

Ворон, не сбавляя скорости, летит прямо к ней, а я бегу за ним.