Река Имен (СИ)

Елену охватил молчаливый гнев. Она то сжимала, то разжимала кулаки, ее глаза были широко распахнуты, а зрачки расширены, она рвано хватала воздух губами.

Птица же была совершенно спокойна, только, легкая смешинка во взгляде. Она чувствовала свое превосходство и не скрывала этого. Сильная и уверенная. Она мне определенно нравится.

Она выждала еще полминуты и вышла из кабинета, грациозно покачивая бедрами. Я пошел за ней. Не думаю, что здесь меня ждет что-то интересное. Максимум, приступ гнева или истерика.

Женщина быстро двигалась по витиеватым коридорам. Ей было неуютно и было что-то такое... Она ненавидит это место.

Она подошла к очередной двери, быстро набирая на сенсорном экране двери код доступа. Дверь бесшумно открылась и мы с ней вошли в лабораторию. Большая светлая комната со стеклянными стеллажами заполненными флаконами с разными жидкостями и баночками с порошками, и холодильники. Больше похоже на аптеку, чем на химическую лабораторию злого гения.

Она остановилась у закрывшейся двери, восстанавливая дыхание и собираясь с силами. Собравшись, она подошла к столу и подняла из стола сенсорный экран и клавиатуру, принялась что-то печатать.

Я не понимаю, что происходит. Казалось, что, вот, только сейчас, она планировала что-то, кипела от гнева. А теперь она просто печатает текст.

Раздался тихий писк, на низких частотах. Я зажал уши и зажмурился, а когда открыл глаза, увидел как из одной двери в стене, выходит мужчина. Высокий, хорошо сложенный мужчина лет тридцати. У него белые волосы, смуглая кожа и черные глаза. Он одет в серую форму охранника и по его поведению видно, что он военный. Птица уже не печатает, она сидит, схватившись за волосы, и обессилено опустив голову.

-Эй, – мужчина опустился на корточки рядом с ней, – Я замкнул камеры, так что, для всех ты печатаешь, но это не может продолжаться бесконечно. У нас нет времени на уныние. Соберись.

-Это какой-то кошмар, Ян, – тихо вздыхает женщина, опуская руки, – И это не уныние. Это отчаяние, – она закусывает губу и отводит взгляд, – Он, теперь, здесь. Он у них и мы не можем ему ничем помочь.

-Не говори глупости, – он подхватывает ее ладони, – Конечно, мы можем ему помочь. Просто, нам нужно немного времени и хороший план. И с Феей все будет хорошо. Мы сможем с этим справиться.

-Но когда? – Птица одергивает свои руки и резко встает, – Сколько всего успеют пережить дети, к моменту, когда мы их отсюда вытащим? Что сотворит с ними Служба к этому моменту? А что если кого-нибудь из них увезут? Что если кого-нибудь из них пустят на переработку? Что тогда мы будем делать?

У женщины начиналась истерика. Ее разрывали на части эмоции. Страшно видеть, как, еще несколько минут назад, такая сильная, непобедимая женщина, скидывает доспехи и вдруг превращается в нечто хрупкое и слабое.

-Птица, – мужчина тепло улыбается, хотя чувствуется, что ему не многим легче, чем ей. Он встает и притягивает ее к себе, крепко обнимая со спины, – Моя милая Птица. Ты даже не представляешь, что я чувствую, когда ты становишься вот такой. Слишком человечной. Обычно, я чувствую такое умиление... Но сейчас... – он поворачивает ее к себе лицом, – Не дай им себя сломать. Ты должна быть сильной ради детей. Мы должны быть сильны как никогда, чтобы помочь им. Мы не можем быть человечными. Мы должны быть сильными.

-Мы все время стараемся быть “сильными”. И все рано мы здесь, – вздыхает она.

-Мы спасаем детей.

-Они здесь по нашей вине. Мы их не уберегли.

Спасают детей. Мальчика и девочку. Наверное, это о Лето, а девочка – это Эннки. Получается, они планировали это много лет, и Птица никогда не была одна, ей всегда помогали.

Теперь я вижу, что страхи Лето, по поводу того, что Птица помогла ему только для того, чтобы использовать – это не больше, чем плод воображения. Она делает это, потому что верит, что так будет лучше. Она хочет спасти их. Она их любит.

-Не от всего в этом мире можно спастись. Не тебе это рассказывать, – спокойно говорит мужчина, поглаживая женщину по плечам, – Что случилось? Зачем тебя вызывала Клим?

-По поводу него, – женщину вновь охватывает раздражение, – Она считает, что я прописала ему слишком высокую дозу препаратов, – она недобро усмехается.

-А она не так глупа, как кажется, – мужчина тоже улыбается, – Я надеюсь, ты не уступила ей ни миллиграмм препарата.

-Конечно, нет. Я и так не могу спать, а если у меня будут хоть какие-то сомнения – я потеряю последние крохи покоя, – она отходит к столу, упираясь руками в столешницу и твердо смотрит вперед, – Если он поддастся и перекинется – это будет конец. Они ни за что не упустят существо, полностью меняющее свою клеточную систему, не повреждая ее. Превращающееся в нечто иное и обратно. Они никогда такого не видели и...

-И не увидят, – перебил ее мужчина. А у меня перед глазами все поплыло от мыслей, – Наш мальчик сильный, даже если количество лекарств снизят – он справиться. Он намного сильнее, чем мы можем представить...