Река жизни

– Да что же они, Виктор Иванович, с вашим лицом сделали, гады окаянные, в интимные места всё норовили укусить – в губки. Наверное, всё тело покусали!? Вскочила с места и давай искать аптечку.

А в это время главный инженер некстати решил показать свои познания в области энтомологии, как бы стараясь меня укорить за промахи в хозяйских делах.

– Виктор Иванович, без женского рода здесь явно не обошлось! Прямо целились в губы. Так жалят – только твари комарихи! Все разом смолкли, уставившись на меня сердитыми глазами, мол, так тебе и надо, за жадность! А директор в гневе:

– Вы бы, Наталья Евгеньевна, как руководитель лаборатории, лучше бы за качеством продукции следили, а не за тем, кто кого покусал! А вы бы, Юрий Митрофанович, как главный инженер, лучше бы свой ум тратили на дело, а то ни ума, ни дела. И уже обращаясь ко мне:

– Что ещё у вас там стряслось?

– Хряк вышел из строя!

Все оживились, особенно женская половина планёрки. Немногочисленные мужики, переглянувшись, захихикали.

– Здесь не до смеха, – оборвал веселье директор, – только совсем недавно купили породистого хряка. И этот прибор поломал?

– Совершенно верно, Виктор Иванович, – промолвил я, покорно склоняя голову.

– Чем у Вас свинарки занимаются на рабочем месте? Почему не следят за хряком? Пишите докладную!

– Виктор Иванович, свинарки не виноваты. Хряк, как учуял, что несколько свинок пришли в охоту, снёс заграждения и в ярости набросился на своих подруг. Природа своё берёт, мог покусать и свинарок!

– А что, свинарки тоже пришли в охоту?

Кабинет директора затрясся от общего хохота. Специалисты, начисто забыв о субординации, ржали, как на конюшне.

– Не до смеха, – гаркнул директор, мгновенно прервав веселье. – Ладно, идите с Полиной Ивановной и выясните годность хряка, если пришёл в негодность, списывайте и под нож в столовую.

И здесь главный бухгалтер не выдерживает и с пылкостью ревнивой одинокой женщины произносит:

– Никуда я не пойду, пусть идёт председатель ревизионной комиссии и выясняет годность хряка. У неё лучше получается. Я не хуже её могу проверить пригодность некоторых здесь сидящих, а хряка – упаси Бог!

Директор так глянул на нас сквозь чёрные очки, что нас, как ветром, сдуло из кабинета. Уже в кабинете главного бухгалтера я, еле отдышавшись, пожалел нашего директора: «Женский коллектив – как малина: больше поцарапаешься, нежели жажду свою утолишь!» И эта мысль, как бальзам на сердце, стала мне небольшой компенсацией за утерянную прибавку к зарплате.

Плодожорка

Мудрый и талантливый русский народ. Сколько придумал пословиц, поговорок, анекдотов, частушек, и все как один – не в бровь, а в глаз. Но, если кому дали прозвище, жизни не хватит отмыться. Порой окружающие люди даже забывают свое имя и отчество, откликаясь на прозвище. Как не противно, а и к этому привыкаешь.

В нашем районе в советское время процветал плодосовхоз «Лесная сказка». В этих местах ещё в царское время один помещик серьёзно занимался садоводством. Более двадцати пород деревьев культивировалось в его имении. Советская власть на этом месте создала известный совхоз на всю страну. Славился он не только трудовыми успехами, но и трудолюбивым остроумным народом.

На закате советской власти, в 1984 году, директором совхоза назначили молодую, красивую вертихвостку, из бывших комсомольских работников. Уж очень она была строга и требовательна в соблюдении интересов государства. Наладила учёт и контроль при сборе фруктов и ягод так, что мимо её глаз ни одно яблочко и даже ягодка не проходили мимо бухгалтерии.

Естественно, перед праздниками народ и валил к ней в кабинет толпой, чтобы выписать эти злосчастные яблочки или груши. Стыдно же перед гостями, работая в таком хозяйстве, на праздничный стол не поставить десерта. Никто не поверит, что такие честные люди работают в хозяйстве: не запаслись при уборке урожая фруктами и ягодами.

Директор совхоза Софья Ивановна не каждому выписывала фрукты. Оглядывая своим молодым проницательным взглядом посетителя, оценивая его социальное положение, первым лицам хозяйства, то бишь заместителям, главному бухгалтеру, главному агроному, бригадирам, выписывала фрукты первого сорта, а остальным работникам второго и третьего. При этом она ухитрялась каждому третьему отказать, приговаривая:

– В этом году все фрукты съела плодожорка. Не верите, сходите на третье хранилище.

Третьим хранилищем был склад, где перебиралась падалица на местный винный завод. Народ-то у нас не глупый, проходит мимо первых двух, а там в это время первым лицам района отгружают яблочки, груши, персики высшего сорта без всякой выписки.

И года не прошло, как с чьей-то лёгкой руки, а может, лукавого языка слетела кличка «Плодожорка». Да так закрепилась за ней, что, где бы она не появлялась, вслед тихо, но с большой долей злости летело:

– Плодожорка!