Реки Лондона

«Что-то» я определенно ощутил. Как будто щелчок в сам момент возникновения шара. Мы повторили это упражнение несколько раз, пока я не удостоверился, что мне не кажется. Найтингейл спросил, есть ли у меня вопросы. Я спросил, как называется это заклинание.

– Между собой мы называем его «светлячком», – ответил он.

– А можете сделать то же самое под водой?

Найтингейл опустил руку в воду, согнул под неудобным углом, однако без всяких видимых усилий снова выпустил из ладони «светлячка».

– Значит, окисление здесь ни при чем, – заключил я.

– Сосредоточьтесь, – велел Найтингейл. – Сначала магия, а потом наука.

Я бы сосредоточился, но на чем именно?

– Через минуту, – сказал Найтингейл, – я попрошу вас протянуть руку ладонью вверх, как я показывал. Как только раскроете ладонь, попытайтесь мысленно создать образ, который у вас возник, когда я создавал «светлячка». Представьте, что образ – это ключ, который вы вставите в замок, чтобы открыть дверь. Поняли?

– Ладонь, – повторил я, – образ, ключ, замок, дверь.

– Верно, – сказал Найтингейл. – Начинайте.

Глубоко вздохнув, я вытянул руку ладонью вперед и разжал пальцы. Ничего не произошло. Найтингейл не стал смеяться, но от этого было не легче. Я вздохнул еще раз, попытался вызвать этот самый «образ» в сознании и снова раскрыл ладонь.

– Давайте еще раз покажу, – предложил Найтингейл, – потом попробуете сами.

Он снова засветил на ладони магический шарик, я попытался мысленно уловить, удержать форму и на этот раз вроде ощутил ее отголосок – так до слуха доносится музыка из проезжающей машины.

Мы повторили еще несколько раз, пока я не начал четко воспринимать «форму». Но все равно воссоздать ее в голове никак не получалось. Найтингейлу, похоже, было знакомо это состояние, ибо он четко определил, на какой стадии я нахожусь.

– Тренируйтесь еще часа два, – велел он. – Потом прервемся на обед, а затем поработайте еще два часа. Вечером можете быть свободны.

– Только это отрабатывать? – спросил я. – А древние языки, а теория магии?

– Это только первый шаг, – сказал Найтингейл. – Если не овладеете этой практикой, все остальное будет нецелесообразно.

– Значит, это такой тест?

– В этом суть ученичества, – ответил Найтингейл. – Овладеете этой формой, и я обещаю, вам будет чем заняться: латынь, греческий, арабский, технический немецкий. Это не считая беготни, которая вам предстоит в связи со всеми делами, которые я расследую.

– Отлично, – заявил я. – Вы меня замотивировали.

Найтингейл рассмеялся и вышел, оставив меня тренироваться.

Глава 4 У реки

Через десять минут после пробуждения некоторые вещи делать ну совершенно не хочется. Например, гнать как сумасшедший по Грейт-Вест-роуд. Даже в три часа ночи, с сиреной и мигалкой, по максимально свободной для Лондона дороге. Вцепившись в ремень пассажирской двери, я старался не думать о таких прискорбных недостатках шикарного раритетного «Ягуара», как отсутствие современной подушки безопасности и зоны деформации.

– Вы включили рацию? – спросил Найтингейл.

Когда-то давно в этой машине установили современный радиопередатчик. И Найтингейл, нисколько не смущаясь, сообщил мне, что не умеет им пользоваться. Я только-только его включил, как Найтингейл на полной скорости вылетел на развязку Хогарт, и я отвлекся – треснулся головой о стекло. Выждав, когда будет относительно прямой участок, я связался с группой округа Ричмонд – именно им, по словам Найтингейла, требовалась наша помощь. Мы услышали самый хвост оперативного доклада, и тот, кто его делал, судя по сдавленному голосу, отчаянно старался скрыть свою панику. Речь шла о каких-то гусях.

– Танго-Виски‐1 – Танго-Виски‐3, повторите.

ТВ‐1 – это, должно быть, дежурный инспектор в ричмондском участке, а ТВ‐3 – одна из тамошних групп быстрого реагирования.

– Танго-Виски‐3 – Танго-Виски‐1, мы у «Белого Лебедя», на нас напали чертовы гуси.

– У «Белого Лебедя»? – не понял я.

– Это паб в Туикенеме, – пояснил Найтингейл, – у моста на остров Ил-Пай.

Про Ил-Пай я знал, что это скопище лодочных мастерских и причалов на крохотном островке метров пятьсот длиной. Но однажды там даже играли «Роллинг Стоунз». Мой отец, кстати, тоже – от него я, собственно, и слышал про это место.

– А гуси при чем? – спросил я.

– Гуси лучшие сторожа в мире, – ответил наставник. – Не верите – спросите у римлян.

Но ТВ‐1 гуси не интересовали, она спросила, что произошло. За двадцать минут до этого поступило сразу несколько звонков в службу экстренной помощи. Речь шла о нарушении общественного порядка и предполагаемом конфликте между группами подростков. По опыту я знал: это могло означать все что угодно, начиная от драки на девичнике и заканчивая парой-тройкой лис, перевернувших мусорные баки.