Реки не умирают. Возраст земли

Когда это произошло, на буровой находилась одна дежурная смена. Люди бросились в степь кто: куда: тут было не до сигналов о помощи. Едва прихватив свою полевую рацию, девушка-радистка побежала вслед за остальными. Ревущее длинное пламя стлалось по траве, мгновенно испепеляя все живое, и девушке казалось, что огонь вот-вот догонит ее, обязательно догонит. Она бежала до тех пор, пока не свалилась в какой-то глухой овраг.

Первым о беде узнал начальник экспедиции и тут же выехал на место происшествия. Он издали увидел бушующее пламя и схватился за голову, подумав, что все уже погибли. Ему не раз приходилось наблюдать в молодости, как горит под осень ковыльная сухая степь. Но то совсем другое, с тем можно еще справиться, тому можно преградить дорогу свежевспаханной защитной полосой. А газ — не ковыль. Гудела земля окрест: еще бы, двести атмосфер!

Но, к счастью, начальник экспедиции нашел своих буровиков целыми и невредимыми в степном глинистом овраге, они отсиживались там, как, бывало, солдаты во время налета пикирующих бомбардировщиков.

В тот же день началось наступление на огонь, которое оказалось очень затяжным. Сперва нужно было дать свободный выход пылающему газу вверх. И тут на прямую наводку, как на фронте, была выдвинута самая настоящая пушка, чтобы сбить оплавленный ротор. Над степью поднялся, наконец, восьмидесятиметровый факел, гигантский столб огня, — грозное свидетельство того, какую бездну газа открыли в степи геологи.

А теперь слетелись отовсюду бывалые укротители газовых фонтанов. Нелегко подобраться к подножию факела даже под водяным зонтом, которым надежно прикрывают смельчаков бойцы-пожарники. Но еще несколько дней, — и общими усилиями, конечно, удастся загнать неистового  д ж и н а  обратно в землю...

Чем ближе братья Каменицкие подкатывали на «Волге» к этой аварийной буровой, тем раскаленнее становился воздух. Даже летнее солнце, клонившееся к закату, бледнело против газового светила, что билось, рвалось наружу из-под увала. И степь вокруг действительно гудела от могучего напора в двести атмосфер.

Георгий велел шоферу остановить машину на проселке.

— Дальше не поедем, не стоит испытывать нервы.

Действительно, жаркое дыхание земли чувствовалось и на приличном расстоянии. Синий чад стекал в окрестные овраги, медленно струился вниз, к Уралу. Южный, с Каспия, упругий ветерок, казалось, еще больше раздувал огонь, хотя такая сила не подвластна никаким ветрам. Да, к уральской земле спичку не подноси!

— Ну, как? — спросил Георгий.

— Страшно, — только и сказал Олег.

— Это тебе не газовые «шапки» над залежами нефти. То просто как легкий туманец над озерами. А тут вулканическая мощь!..

На обратном пути они решили переправиться через Урал вброд, чтобы проехать по тому берегу, где располагался палаточный городок строителей газопровода. В пойменный лес давно переселились даже степные птицы — жаворонки, кобчики, беркуты, — все подальше от огня.

Река заметно обмелела в июне, и брод было найти нетрудно.

Георгий с детства любил речные броды. Возвращаясь с отцом из геологической партии домой, он всегда просил его свернуть в сторону от деревянного моста, на какой-нибудь ближний перекат. Леонтий Иванович останавливал своего Гнедого на косе и, пока осматривал дрожки, отпускал подпругу, умывался, Горка поспешно собирал на берегу цветные гальки. Потом отец в шутку крестился перед самой переправой. Гнедой, красиво выгнув шею, похрапывая, ступал в воду, закипавшую вокруг колес. Вот здесь-то все и начиналось: туго, накрепко свиваясь в белые жгуты, вода все ближе, ближе подступала к мальчику, сидевшему на охапке только что скошенной травы. И, наконец, быстрое течение реки пробегало и по дрожкам, если они оказывались в промоине. То было верхом наслаждения, — в сладком испуге уцепившись за руку отца, с трепетом ждать, когда же уросливый Гнедой вытянет на берег. А однажды их понесло на глубину: меринок пошел вплавь, звучно отфыркиваясь, прядая ушами, и отец тоже поплыл, неловко загребая одной рукой и подымая другой сына за ситцевую рубашку. Дома Горка не утерпел, похвалился матери, как они сегодня плавали. Мать отругала отца за потворство своевольному мальчишке, и веселые переправы надолго прекратились...

Все это припомнил сейчас Георгий, когда шофер лихо направил машину через Урал. На середине реки все-таки угодили в котловину, — мотор захлебнулся и заглох. (Детские веселые истории неминуемо повторяются в зрелые лета.) Они посидели несколько минут в машине, наполовину залитой водой; к сожалению, никто не последовал за ними. Нужно, значит, самим идти за трактором, что работал невдалеке.

Пока трактор вытаскивал «Волгу», пока братья приводили себя в порядок, солнце закатилось. И еще ярче загорелось второе — газовое — солнце над окрестной степью. Небо густо окрасилось в гранатовые тона, а лимонный разлив заката совсем поблек над дальними увалами.

— Нельзя ли поскорее, я могу опоздать на поезд, — мягко попросил Олег шофера.