Рекламная любовь

Он почти забыл, как она выглядит. Помнил, что красива, но как? И когда увидел, растерялся. Девушка, стоявшая перед ним, была не просто красива… Она была еще удивительно мила. Белозубая улыбка, ямочки на щеках, волнистые волосы подняты в прическу, которая открывала чистый лоб, бледно-зеленое платье, облегавшее ее тонкую фигурку, — все это создавало образ такой… милой уездной барышни и светской львицы одновременно.

— Вы Маша? — уточнил мужчина.

— А вы меня не узнали? — легко рассмеялась девушка. — Вот это да! То есть вы могли перепутать адрес, зайти в другую квартиру и поздравить другую женщину, так?

— Нет, конечно, — улыбнулся мужчина, — просто я не ожидал… Вы гораздо красивее, чем мне запомнились.

— Ну проходите, забывчивый мужчина!

— Меня зовут Арам.

— Я помню, я, в отличие от вас, все помню, — нараспев произнесла Маша, впуская его в квартиру.

— Это вам, — он протянул букет чайных роз.

— Спаси-и-и-бо! — пропела Маша. — Мои любимые цветы. Раздевайтесь, проходите, все уже за столом.

Арам прошел в комнату. Огромный трехстворчатый шкаф делил ее почти надвое. Обстановка очень скромная. За накрытым столом — три девицы, довольно невзрачные. Особенно на фоне именинницы. Подобным девушкам лучше не дружить с такими Машами. Правда, стол накрыт с размахом: бутерброды с икрой, семга, севрюга, мясные нарезки, салаты… Чего только не было! И напитки присутствовали. Две бутылки шампанского, вино, коньяк… Ага, коньячок-то, конечно, паленый. Откуда же непаленому взяться?

— Можно и мне свою лепту внести? Настоящий, армянский. Пять лет выдержки. — Арам водрузил на стол бутылку.

— О, спасибо! Знакомьтесь, девочки. Это Арам, реставратор из Москвы. Он будет реставрировать у нас храм Успения Богородицы. А это мои подруги:

Аля, Рита, Галя, — достаточно небрежной скороговоркой представила она подруг.

Лицо одной из них явно омрачилось.

— Арам, с вас тост! — потребовала Маша.

Мужчина наполнил бокалы.

— Что ж, с удовольствием. Поскольку мы собрались за этим столом по вполне определенному поводу, первый тост за Марию. За женщину, которая носит столь удивительное имя. Мария — это мать Христа. Мария — это лики мадонн с полотен гениальных живописцев.

— Магдалина — тоже Мария, — вставила одна из девиц, кажется, Александра.

Маша бросила на подругу злобный взгляд.

— Что ж, Христос ее принял. Она омывала ему ноги… Кающаяся грешница угоднее Господу, чем гордячка, почитающая себя невинной. Но речь не об этом. Я хочу поднять бокал за прекрасную женщину, которой так подходит ее имя. Я хочу пожелать вам, Мария, светлых солнечных дней, наполненных радостью; жарких ночей, напоенных любовью; верных друзей, счастья в каждом прожитом дне. Ибо…

— …Каждый кузнец своего счастья, — насмешливо добавила Александра.

— В общем, да! За вас, Мария! Какие у вас милые подруги, — не удержался Арам.

— Да уж, — процедила Маша. — Что ж, спасибо за теплые слова. Очень красивый тост.

Они выпили. На некоторое время воцарилась тишина. Звякали столовые приборы, передавались друг другу мисочки и тарелки с закусками. Но над столом витало напряжение, словно гроза ходила где-то рядом. И вот-вот должно было громыхнуть. Кроме того, Арам заметил наконец, что девушки изрядно пьяны.

Все, кроме Маши. Это хорошо. Может, быстрее по домам отправятся…

— Можно мне еще тост?

— Конечно, Арам! Вы у нас за тамаду, — поощрительно улыбнулась Маша.

— А у нас бокалы пустые! — вскричала Александра.

— Это мы мигом исправим!

Арам разлил коньяк, поднялся:

— Высоко в горах Кавказа стоял замок прекрасной царицы Тамары. Славилась царица не только красотой, но и богатством. И было у нее жемчужное ожерелье, краше которого не видели люди. Каждый вечер снимала царица свое ожерелье и оставляла на окне, чтобы проснуться от сверкания камней в лучах восходящего солнца. И вот однажды утром горный орел увидел ожерелье, подхватил его своими когтями и унес с собою. Но в его острых, как кинжал джигита, когтях разорвалась нить, связывающая драгоценные камни, и рассыпались жемчужины по горным склонам… — Арам сделал паузу. — Но четыре жемчужины упали сюда и сидят за этим-столом, радуя взор мужчины. Предлагаю тост за вас, милые дамы! Каждая из вас — настоящая жемчужина!

— О-о-о!! — вскричали дамы.

Арам чокнулся с каждой из девиц. Александра насмешливо кривила губы.

Выпили за прекрасных дам. После чего застолье оживилось. Посыпались вопросы:

— Арам, а вы где работаете?

— Я реставратор, девочки.

— Я ведь вам говорила, — вставила Маша.

— А что вы окончили?

— Архитектурный.

— В Москве?

— Конечно.

— И как там, в Москве?

— А что там? Суета сует… «Коль пришлось тебе в империи родиться, лучше жить в глухой провинции у моря», — нараспев произнес он.

— Это вы сами придумали?

— Это Бродский, — раздраженно заметила Маша.

— Ну не такая уж у нас и провинция, — обиделась Александра.

— У вас замечательный город, — легкий поклон в ее сторону.

Эта баба начала всерьез раздражать Арама. Он вообще не предполагал увидеть здесь такой избыток женских тел. Он совсем на другое рассчитывал… В прихожей зазвонил телефон.

— Тише, девочки! — вскричала Маша. — Пожалуйста, две минуты тишины!