Реконструктор

А вот сейчас для меня это в плюс: стрелки на какое-то время ослеплены вспышкой взрыва, значит, стрелять будут уже не так точно. Как минимум несколько секунд теперь точно есть. И если мне хочется жить, надо использовать это время с максимальной пользой для себя. И потому я жму на газ, стремясь как можно быстрее уйти из зоны действительного огня. Теперь можно уже и фары врубить — машина клюнула носом, съезжая с пригорка. И стрелкам грузовик уже не виден. Сразу стало темнее, огонь от взорвавшейся бензоцистерны больше не освещал эту часть дороги. А раз так, пусть работают фары. Поворот возник совершенно неожиданно. Торможу, сбрасываю скорость и с хрустом переключаю передачу. Боднув капотом кусты, машина вписывается в поворот, и я вижу перед собой тусклые огоньки стоп-сигналов идущей впереди колонны.

Заглушив мотор, ставлю машину на стояночный тормоз и, приоткрыв дверь, выбираюсь наружу. Руки мои с непривычки гудят, а левая нога слегка подустала. Все-таки педаль сцепления на этой машине достаточно тугая. В голове колонны мелькают фонари, кто-то идет оттуда по направлению ко мне.

— Кранц, старина!

— Похоже, что он свое уже отъездил.

— Ты кто? — и на мое лицо падает луч фонаря. — Откуда ты взялся в его машине?

— Меня фельдфебель на станции сюда посадил. Сказал, Кранц едет один, дорога трудная, будешь его развлекать разговорами.

— Да уж, вы тут неплохо развлекались, — усмехается невидимый собеседник. — Посмотри на себя, солдат!

Опускаю глаза вниз и вижу, что полы моей шинели густо заляпаны бурыми пятнами. Водитель — это его кровь.

— Это не я, слава богу, они не попали по мне ни разу. Я Кранца в кабине отодвигал, когда ему прилетело. Вот тогда, наверное, и испачкался.

— Как он там?

— Несколько попаданий в грудь, боюсь, что он умер сразу. Как меня не зацепило — ума не приложу. А что там дальше? За моей спиной взорвался бензовоз, и…

— Там оставалось еще две машины. Судя по тому, что никто из них до сих пор не дал о себе знать и не приехал сюда, они остались там навсегда. Тебе еще повезло, солдат, что ты вовремя сообразил пересесть за руль.

— Герр обер-лейтенант! — от головы колонны к нам не торопясь подходили несколько человек.

— Что там? — повернулся мой собеседник.

— Прибыла рота из полицейского батальона. Их командир просит вас к себе.

— Вот так всегда, — хмыкнул офицер, — когда эти бандиты лезут из лесу, их вечно не бывает поблизости. Зато потом… Скажи, я сейчас приду. А тебе, — поворачивается он ко мне, — сегодня несказанно повезло. Я бы на твоем месте отметил это дело хорошей выпивкой. Ты дважды счастливчик, солдат!

— Осмелюсь спросить, почему, герр обер-лейтенант?

— Потому что вовремя сообразил сесть за руль — это первое.

— А второе, герр обер-лейтенант?

— Так у тебя полный кузов артиллерийских снарядов! И это вторая причина выпить! Как твое имя, солдат?

— Макс Красовски, герр обер-лейтенант! После излечения направляюсь в маршевую роту.

— Я запомню тебя, солдат, и доложу о твоем поступке.

Получасом позже в машине уже был новый водитель. А подошедший вместе с ним фельдфебель принес мне новую шинель взамен испорченной. Она, правда, была немножко великоватой, но выбирать не приходилось.

А Кранца положили в кузов. Ему уже было все равно.

До места назначения мы добрались только под утро. Здесь колонна сворачивала налево, а моя дорога шла дальше. По моей просьбе, водитель притормозил около дорожного указателя, и я спрыгнул на землю.

— Удачи тебе, камрад! — машу рукой водителю. — Легкой дороги!

— И тебе того же! — кивает он в ответ. — Удачи!

Топая по узкой колее, раз за разом прокручиваю перед глазами ночное происшествие. Странно. Я совсем не понимаю, почему действовал именно подобным образом. Ведь гораздо логичнее, попросту выскочить из машины в лес и тихо уйти по кустам в сторону от места боя. Крайне маловероятно, что сидящие в засаде люди смогли бы меня в этом случае заметить. В глазах стрелков все еще плясали бы искры от собственных выстрелов, а в ушах раздавался их грохот. Так что ни увидеть меня, ни услышать, по крайне мере на более-менее значимом расстоянии, никто из них попросту не смог бы. А уж уйти тихо по лесу — это я могу достаточно хорошо. Что-что, а такие штучки делать мы вполне себе обучены. Стоп-стоп-стоп! А кто же меня всему этому обучал? Не помню. Но совершенно точно знаю, что могу ходить по лесу тихо! И этот маневр с грузовиком… Почему я выключил фары? Почему поступил вопреки всякой логике? Эти движения мне привычны и знакомы. Но ведь я никогда не водил грузовик! Или водил? Габариты машины я почувствовал. Пусть и не сразу, но почувствовал же! Всего разок кусты зацепил. Зато потом, даже и без фар по колее машину вел. Нет, тут явно что-то нечисто. Какой-такой дубинкой надо стукнуть себя по башке, чтобы там встали на место все шарики и ролики, именуемые столь возвышенным словом — 'человеческая память'? Эх, сюда бы сейчас любезного доктора Крауци! Вот кто сумел бы разрешить все мои сомнения за пять минут! Но он теперь далеко… Где-то в генерал-губернаторстве. Поди, сыщи. Ладно, будем разбираться сами.