Реконструкция. Возрождение

Когда это началось,

Мне было нечего сказать.
Я потерялся в пустоте, которая была внутри меня,
Я запутался.
Я поделился тем, что у меня накопилось в душе, и узнал,
Что не у одного меня такие мысли.
Внутри меня,
Слова принесли осознание пустоты…
Неужели единственное, что я еще могу чувствовать,
Это что мне нечего терять?

Я просто застрял, в пустоте и одиночестве…

И это моя ошибка, я сам во всем виноват.

Я хочу излечиться,

Я хочу почувствовать то,
Что мне всегда казалось ненастоящим.
Я хочу отпустить боль, которую чувствовал так долго.
Я хочу навсегда отпустить эту боль.
Хочу излечиться,
Хочу почувствовать,
Что я близок к чему-то настоящему.
Хочу найти что-то, чего я всегда хотел —

Там, где мое место.

Linkin Park, «Somewhere I Belong»

1 час 27 мин 16 сек

Ричмонд был прав с самого начала, когда почувствовал, что это будет дерьмовый день. Сначала дебош этих недомерков-спортсменов на въезде в университетский кампус, со своей дурацкой туалетной бумагой, потом непонятно кем спровоцированная перестрелка внутри самого студгородка — кругом следы от пулевых отверстий, и никого.

Еще через час доклад о взрыве бензоколонки возле бара «Перекресток». Та еще берлога, их давным-давно стоило бы прикрыть. И опять ничего. Снесено пол-улицы, несколько поврежденных машин, на которые у сердобольных хозяев, разумеется, была страховка. Вот и возись теперь…

И это все до полудня! Он даже толком пообедать не успел. Каждый раз, получив сигнал вызова, они с помощником неслись, как могли, свесив языки на плечо, но успевали приехать уже либо к упаковке тел, либо на пепелище.

И вот теперь. Час от часу не легче. Сдвинув шляпу на затылок, Ричмонд достал из нагрудного кармана рубашки платок и промокнул взмокший лоб. Ближе к полудню начинало припекать. Засунув скомканный платок обратно, Ричмонд отошел от перил моста Пис-Бридж-Плаза, в срочном порядке перекрытого с двух сторон от Лейкшор-роуд до Берд-Айленд-Пир, и еще раз оглядел наскоро сооруженный кордон в полукилометре от съезда. На другом конце моста точно такой же.

Все как обычно — две машины нос к носу клином посередине, две дюжины вооруженных парней, замерших, словно статуи, включенные проблесковые маячки, шум плещущейся внизу Ниагары.

Ждут.

Чего ждут? Кого? Хотя на этот счет ориентировка была — черный «Кадиллак Эльдорадо», за рулем девушка, с ней мужчина средних лет. Ричмонду так и не удосужились объяснить, зачем, собственно, городить такой огород на оживленной трассе средь бела дня. Ради одной машины? Небось очередная лихачащая девчонка, везущая нагрузившегося папаньку домой. Большая проблема, знаете ли.

Но позвонивший в отделение начальник сказал, что приказ идет с самого верха, а потом в их участок напрямую сержанту позвонил какой-то Харрисон из ФБР, который без предисловий начал орать, чтобы они немедленно отправили все свободные патрульные машины и что есть мочи гнали перекрывать выезд с чертова моста.

Съевшие на полицейском деле не одну собаку, а тем более не привыкшие попусту обсуждать поступающие сверху приказы, Ричмонд с напарником немедленно прибыли на указанный мост, ожидая неизвестно чего.

— Вот, привезли. Как ты любишь, с мятной пудрой, — подошедший Ститс подал ему теплую коробку с пончиками «Dunkin' Donuts».

— О, наконец-то. Хоть какая-то радость. Спасибо, — открыв коробку, Ричмонд взял салфетку и, подцепив один из сочащихся маслом румяных донатов, с наслаждением его надкусил.

М-м-м, божественно! И пусть Сара не ворчит, что он опять прибавляет в весе. С этой работой можно забыть о нормальной еде. Они со Ститсом и так с самого утра жирок растрясли. Только и остается, что тешить себя маленькими печеными радостями, присыпанными пудрой или сдобренными персиковым джемом. Хотя он сейчас ох как бы не отказался от хорошо прожаренного бифштекса с кровью и томатами, фасолью и лаймом.

Ричмонд подавился слюной и побыстрее, доев первый пончик, сразу же принялся за второй. Шут знает, когда со всей этой катавасией придется еще перекусить. Да и вообще, не такой он уж и толстый, хотя утренние пробежки забросил давным-давно, скрывая от жены, что начинает подводить сердце, и попросту выгуливал Барни, беседуя с соседом о преимуществе новых газонокосилок, так как на днях собрался, наконец, поменять старую.