Ректор для дерзкой (СИ)

— Спасибо, — искренне ответила я. И, вспомнив про кристалл, который в любую секунду мог вновь стать красным, быстро добавила: — Мне нужно попасть в архивы твоего поместья. Там должны быть координаты одной алхимической лаборатории…

— Ни слова больше, — кивнул Сомдейт, сжав мою руку в ответ. — Времени и так мало.

С этими словами он буквально сгреб меня в охапку. Я ойкнула, он посмотрел мне в глаза и улыбнулся.

— Готова? — спросил, и, не дожидаясь моего ответа, зажмурился.

***

Поместье Андорлеев нависало над Ральмоном, словно грозовая туча, готовая вот-вот обрушиться на жителей — древний род многим внушал почтенный трепет и даже ужас. Во всем городе лишь одно место было на той же высоте — цитадель регента. Но, в отличие от цитадели, поместье стояло на самой окраине, почти вплотную к стене, так, что из некоторых окон можно было наблюдать за удивительной жизнью леса Меммари.

Помню, Сомдейт рассказывал, что в детстве часами мог сидеть в верхней гостевой, расположенной в восточном крыле, и смотреть в окно. То и дело ветки высоких деревьев, которым не было счета до самого горизонта, подрагивали, на редкие полянки выскакивали самые разнообразные твари, иногда слышался рев дил или кого похуже. Я заслушивалась этими рассказами — иногда слишком красочными — и безумно хотелось попасть в те покои, поглядеть из окна вдвоем. Это было то самое время, когда я только начала чувствовать к другу странные, совсем не дружеские чувства. Хотелось проводить с ним время, несмело брать за руку на прогулках и вдвоем заниматься в подготовительной школе для поступления в высшую. А потом, после неудачной попытки побега из Ральмона, часть чувств во мне выгорела, исчезла, словно их никогда не было.

Я старалась не задумываться об этом, отмахивалась и игнорировала. Но сейчас, увидев поместье снаружи, совсем как с картинки, что Сомдейт показывал мне, когда мы были детьми — что-то всколыхнулось во мне, больно уколов внутри.

— В этот раз зайти лучше с парадного входа, — пояснил Сомдейт, как только я смогла твердо держаться на ногах. — Отец дома.

Друг сделал приглашающий жест в сторону широких ступеней черного камня, ведущих к высокой резной двери с большими ручками-кольцами.

Не выдавая своих переживаний, я кивнула и направилась прямо ко входу. Сомдейт шел рядом, не отставая ни на шаг. Почти дойдя до ступеней, я оглянулась. Дорожка, на которую перенес нас Сомдейт, уходила вниз, поблескивая там, далеко, высокими воротами из какого-то особо сверкающего металла. Или это были кристаллы? Отсюда не разглядеть. По бокам ровными рядами высажены дергены и амрантии — первые прекрасно себя чувствовали в тени высоких деревьев, тут и там виднелись большие темно-синие соцветия.

Вид завораживал. Во многом потому, что в Ральмоне мало какие места выглядят так утонченно. У этих теневых явно есть вкус… и миллионы кристалльных бусин.

Еле оторвав взгляд от этой красоты, я заставила себя подняться ко входу в поместье и прошла в открытую передо мной Сомдейтом дверь. Внутри все было точно так, как друг описывал мне в детстве: большой зал в темных тонах, гладкий каменный пол, высокий потолок с несколькими люстрами, откуда доносился теплый свет свечей. Широкая лестница на второй этаж притягивала внимание сразу — очень уж она была огромна. Но и по бокам от залы находилось несколько дверей и проходов в смежные комнаты.

— Идем же, — нетерпеливо потрепал меня по плечу Сомдейт.

Я на ходу оглядела кристалл, который сжимала в руке — до сих пор черный. Пока что нам везло, но надо спешить.

Следуя за Сомдейтом, поднялась по лестнице, обогнула блестящие черные скульптуры горгулий и двинулась дальше по коридору, пытаясь не отставать.

— Что в вашем поместье делают горгульи? — недоуменно шепнула я другу на ухо.

Сомдейт нахмурился и обернулся ко мне, не сбавляя шага. Я невольно восхитилась его статью — высокий, хорошо сложенный, с идеально прямой спиной. Он походил на черного призрака, такого же отчужденного и таинственного. Только, в отличие от призрака, я могла коснуться его теплой руки.

— А что не так?

— Они ведь считаются самыми кровожадными колдунами в Альсторне. — Я подняла бровь. — С чего заказывать такие статуи?

— Надо держать лицо, — ответил Сомдейт, усмехнувшись. — Чтобы дела шли хорошо, всегда надо держать лицо. Иначе поставщики вдруг прибудут на неделю позже, служки резко приболеют, а в ужине непременно найдешь кошачий волос.

— Славно, — протянула я, глазея по сторонам.

Будто в подтверждение слов Сомдейта, встретившаяся нам служка, едва увидев молодого господина, бросилась драить и без того сверкающий пол так, что едва не расплескала ведерко воды, стоявшее рядом.

В общем-то он прав — всем нам приходится казаться не теми, кто мы есть. Это дает свои результаты. Обычно размышлять об ощущениях не приходится — просто делаешь все, что нужно, чтобы выжить и не упасть вниз. Потом однажды утром просыпаешься и понимаешь: маска настолько приросла к лицу, что не отодрать и ножом.

Глава 33